— А вот этот твой параноидальный психоз передается воздушно — капельным путем? — озабоченно спросила Настя, снова блеснув знаниями. Девочка так пристально смотрела в серые глаза любимого дяди, пытаясь выявить какие‑то признаки так называемой болезни, что Денис улыбнулся. Да и не улыбка это была вовсе, а легкая ирония, пробежавшая по губам.

— Конечно, — сохраняя серьезный вид, сказал он. — Причем передается в самой острой форме.

Таня и Юля прыснули от смеха, и как‑то сразу ушло небольшое напряжение, царившее за столом.

— Тогда ты меня больше не целуй, — испуганно сказала девочка, шарахнувшись в сторону.

Денис мягко засмеялся и взъерошил белокурые кудряшки племянницы.

— Настенька, он шутит, — успокоила Юля ребенка. — Юмор у твоего дядечки такой… специфический.

— Точно? — с недоверием спросила Настюша.

— Точно, — кивнула Юля, но Настя посмотрела на Дениса, ожидая и от него подтверждения.

— Точно. Слово даю. Воздушно — капельным путем мой параноидальный психоз не передается, — успокоил железным аргументом.

— Настя, это шутка, — сказала Таня. — Денис шутит, нет у него никакого психоза. Если ты покушала, тогда беги играй.

Настя исчезла с кухни, но ровно на пять минут.

— У меня для тебя есть дело, — важно сказала она и крепко вцепилась в мужское запястье.

— Ну, пойдем. Что у тебя за дело? Тань, сделай кофе, я скоро поеду уже. Юльку оставлю тебе на воспитание. У меня еще кое — какие дела.

Настя настойчиво потянула Дениса за собой в комнату, потом обернулась и посмотрела хитро прищурившись:

— А вам ничего знать не обязательно. И не подглядывайте!

— Ага, так и побежали мы за вами подглядывать, — посмеялась Таня и с видом ожидающего чего‑то человека посмотрела на Юлю. Та отодвинула от себя чашку и сложила локти на столе, — как собралась внутренне, настроившись посекретничать. — Я только не поняла, зачем вы вообще ходили к психологу? Ты, когда мне сегодня позвонила и сказала, я чуть со стула не упала.

— Потому что я не могу забеременеть. Со здоровьем у нас все в порядке, значит проблема в другом, — тихо и бесцветно проговорила Юля, чтобы ее не было слышно за пределами кухни.

Кухня у Тани светлая и какая‑то воздушная, с белыми шкафами и полупрозрачными занавесками. Кажется, стены слов не удержат.

— Я думаю, у тебя нет никакого повода для беспокойства. Вы мало живете. Всего… Сколько? — подсчитала в уме. — Месяцев семь?

— Семь, — согласно кивнула Юля.

— Я Настей долго не могла забеременеть. А потом как‑то закрутилась, забылась, даже не заметила задержку. И вон оно счастье мое — в этом году в школу пойдет. Так и ты перестань загоняться, и все будет хорошо. Блин, кофе! — вскочила Таня, чтобы налить брату кофе.

— С ним загонишься, — проворчала Юля и вдруг поняла, что внутренне совсем успокоилась. Наверное, это Таня так на нее действовала. Говорила таким голосом, что поневоле расслабишься.

Разные они, Денис и Татьяна, но есть одно общее в них, чего невозможно не заметить. То, что особенно подчеркивает их близкое родство, — несуетливость. Во внешнем облике несуетливость, в словах и в движениях.

На кухню вошел Денис, и Юля примолкла. Он взял свою кружку, стоя сделал несколько глотков и посмотрел на сестру:

— Утром завтра будьте готовы. За вами Лёня заедет.

— Почему Лёня?

— Потому что Лёне как раз по пути за тобой заехать, я отвезу Сергея Владимировича и Наталью в аэропорт, оттуда мы с Юлей сразу на Поселковую. Чтобы не делать лишних кругов, не тратить время.

— Настя еще не определилась: с дедом ей в санаторий ехать или с нами за город.

— Так пора бы уже определиться.

— Вот вечером папа зайдет, так и решим. Если с ним поедет, то он ее сразу к себе заберет. Дед‑то наш не против. Это мне не очень нравится эта идея, не хочу, чтобы Настя мешала им с Ниной. Не отдохнут же! Ты же видишь, какая она егоза, на месте пятнадцать минут не может усидеть.

— Если дед не против, то не мешай. Пусть заберет ее. Ему же это в радость. Найдут они, чем ее занять.

— Угу, — Таня согласно кивнула.

— Все, я ушел. Часа через два буду.

Юля поднялась, чтобы проводить мужа. Таня занялась грязной посудой.

— А вы с Лёней так и не разобрались? — вернувшись, напрямую спросила Юля, словно в спину стрелу вонзив. — Черт, вот теперь я хочу есть.

— Ну ты молодец! Уже все остыло, давай разогрею.

— Нет, — остановила ее Юля, — не суетись, Танюш, я вот отбивнушку возьму, сделаю бутерброд. Они такие сочные у тебя, вкусные. Я такие не умею жарить. Не получается.

— А ты их маринуешь?

— Ну да, в специях. Но ничего такого особенного.

— Ничего особенного и не надо. Вот замаринуешь в специях и добавь немножко растительного масла, пусть мясо полежит. Все впитается, будет мягкое.

— Да?

— Да, — улыбнулась Таня.

— Ну ты хозяйка со стажем, у тебя свои секреты.