— Лёня, если я узнаю хоть про какую‑нибудь твою бабу, а я, будь уверен, все равно узнаю, то кончится твоя скучная и нудная жизнь. Устрою я тебе очень бурное волнение.

На это он усмехнулся и вздохнул, тронул ее нежное лицо.

— Ты меня понимаешь? — серьезно спросила.

— Я тебя понимаю, — так же серьезно он ответил. Только губы поджал, скрывая улыбку.

Таня застегнула пуговицы белого халата, шагнула к столу и, задержав руку на деревянной спинке стула, тяжело села. Все еще ошарашенно смотрела на Леночку и не могла поверить услышанному. Леночка же пока молчала. Исподлобья поглядывала на подругу, мягко усмехаясь. Наконец Татьяна выдохнула, чуть ослабнув на сиденье. И словно со слабостью в теле какая‑то заслонка упала, и в голову мысли всякие полезли, страхи и сомнения, которым раньше места не было.

— Ничего не понимаю, — пробормотала, скорее, чтобы просто что‑то сказать, прореагировать, нежели потому что на самом деле ничего не понимала.

— Ох, Танюша, — вздохнула докторица и, деловито поддернув белые рукава, уложила локти на столешницу. — Ты же знаешь, что самый эффективный контрацептив — это вообще не заниматься сексом. А в остальных случаях всегда есть вероятность забеременеть. И с презервативами беременеют, и с таблетками, и даже с внутриматочной спиралью, как ты. И ты, дорогая, на моей памяти такая не первая.

— Это точно? — спросила Таня, еще не до конца проникнувшись мыслью о своей неожиданной беременности. Хотя не сомневалась в поставленном диагнозе: Ленка врач опытный, с большим стажем и высокой квалификацией.

— Точно. Пять недель, Таня. Что делать будем?

— Как что? Рожать, конечно. Что за вопрос, Лена. Конечно, рожать.

— Да и правильно, — неожиданно сказала Леночка и тоскливо вздохнула. — Мужик у тебя нормальный, чего бы и не родить.

При этих словах пульс застучал в висках. Тонкой рукой Таня ухватилась за край стола, кажется, пол качнулся под ногами. Стыдно признаться, но до этого момента даже не подумала о Лёне, только привыкала к мысли о ребенке и уже планировала, как жить дальше. А теперь задумалась, как сообщит ему эту новость, и что в ответ услышит.

— Да причем тут мужик? — тем не менее внешне своей растерянности не показала, а отозвалась легко и уверенно. — Я для себя рожать буду.

— Так, ладно, — вздохнула Ленка, — давай тогда сбегай анализы сдай. Чего тянуть? Еще девяти нет — успеешь. — Хлопнула на стол бланки направлений на анализы и черканула на них пометки. Потом порывисто сняла трубку и набрала номер лаборатории крови. — Ларочка… — приветливо защебетала, — как там у вас сегодня?.. М — мм… Сейчас Танюша Шаурина подойдет… ага… — и положила трубку. — Ну все, беги.

Татьяна взяла со стола направления, вышла от гинеколога и поспешила на первый этаж в лабораторию. Сдала анализы и вернулась к себе. У кабинета ее уже поджидали пациенты.

— Минуточку, — сказала Таня вежливо и прикрыла дверь. Задержала прием, чтобы перевести дух и выбросить зажатую в сгибе локтя проспиртованную ватку.

Вату‑то она выбросила и вздохнула вроде глубоко, чтобы в себя прийти, но почему‑то эффект получился обратный: голова вдруг закружилась, и тошнота резко подкатила к горлу. Дрожащими ладонями Татьяна оперлась на стол, опустилась в кресло. Прикрыла рот пальцами, словно сдерживая рвотный позыв, и задышала часто. Смешно даже: только узнала про беременность и будто проснулись все ее признаки. До этого ни тошноты, ни головокружения не ощущала. Пару раз только, но все списала на усталость и нездоровое питание — то не вовремя поест, то тяжело. Тошнило ее после кладбища, да и тут думала: все от волнения. И к Ленке сегодня с утра забежала, потому что низ живота все выходные болел, так сильно, что забеспокоилась, уж не воспаление ли яичников. На все грешила, только не на беременность. На задержку не обращала внимание, потому что последние месяцы цикл сбился. А теперь такой сюрприз: она во второй раз станет мамой. Мамой… Господи!

Мысль эта, — о том, что внутри уже живет, растет крохотное существо, — будто прорвалась в голову, зажгла разум, и ее саму словно резким толчком с места подняла. Таня вскочила, судорожно прижала руки к животу. Так сладко ёкнуло сердце и понеслось вскачь. Но вслед за этим снова приступ тошноты.

— Я сейчас, — натянуто улыбнулась в коридоре и поторопилась в туалет.