Непридуманное счастье читать онлайн
Дочку Борис привез на следующий день утром. Настя позвонила в дверь сама, зашла в квартиру какая‑то грустная и потерянная. Сначала подумалось, что она устала, потому так тиха и неразговорчива. Ребенок у Бори крошка совсем, наверное, ночами не спит, плачет.
Но позже выяснилось совсем другое.
Не любила Татьяна разговаривать о бывшем муже, но, переступая внутренний барьер, все‑таки начала разговор с дочерью.
— Ну, что, доченька, как ты погостила у папы?
Настя пожала плечами и вытащила из шкафа вещи, чтобы переодеться во что‑нибудь легкое. Дома было ужасно душно.
— Видела сестренку?
— Нет.
— Как это нет?
— Не видела.
— Бабушка мне запретила к ней подходить.
— Как это запретила? Почему?
— Не знаю я. Она меня не пустила, закрыла дверь в комнату, и все. Потом бабушка уехала, я уже спать легла.
— А папа что?
— А он телевизор смотрел, потом ушел куда‑то. Пришел поздно ночью, они с Кристиной ругались. Утром он меня привез домой.
Настя бросила на кровать вещи, как‑то неловко застыла на месте и глянула на мать непонимающими глазами. Они, как два зеркала, отражали всю внутреннюю растерянность девочки и непонимание жестокого мира. Этот сухой отчаянный взгляд задел Таню больше, чем если бы дочь расплакалась и начала жаловаться.
— Ты никогда больше туда не поедешь, поняла меня? Никогда! Да что ж это за человек такой! Как его только земля носит!
— Таня, успокойся, — решил вмешаться Лёня.
— Что успокойся? Зачем он вообще туда ее повез? Посмеяться? Над кем? Зачем мучить ребенка? Все, — задыхаясь говорила Татьяна, — я так больше не могу. Как мне надоело это все…
— Танюш…
— Мам, не нервничай, а то у тебя молоко пропадет, — сказала Настя, и это совсем добило Таню. Она опустилась на стул, подперла лоб, словно ее мучила сильная нестерпимая головная боль, и замолчала.
— А у тебя чего глаза на мокром месте? — спросил Лёня у Насти. — Ну, не показали тебе малявку, ну и ладно. Вот какой он тебе папка? Что ты по нему плачешь? — неожиданно для себя вспылил он.
— Я не плачу.
— Вот и молодец! — Он замолчал, отчаянно подбирая слова, но так и не смог найти правильных. Хотя разве для того, что идет от души, нужна специальная оболочка? — Пусть живут как знают, а мы сами по себе будем жить. Своей семьей. Вот запишем тебя на мою фамилию, и будет у тебя бумажка, где написано, что я твой отец. И все. И пусть только хоть одна собака вякнет, что я тебе не папа. Поняла?
— Лёня, ну что ты такое говоришь… — прошептала Таня.
— Тихо, мать, не мешай нам. Дай поговорить по душам. У нас разговор важный, мы тут не шутки шутим.
— Это точно, — деловито вздохнула Настя. — Вот так и задумаешься, кто тебе роднее, — сказала она, по всей видимости, не свои слова. Так взросло они прозвучали.
— Ну, — внушительно повторил Леонид, глядя на жену, — иди завтрак нам сделай, а то мне уже выходить скоро.
— А мне сегодня в школу не надо, — сказала Настя.
— Ну, вот и здорово. Приду после работы, поедем с тобой по магазинам.
Нехотя Таня вышла из комнаты. Вот что Лёня такое придумал? Сейчас наговорит Насте всякого, чтобы успокоить, а выйдет наоборот — потом снова расстройства и слезы. Она будет верить, ждать, надеяться, а он об удочерении говорил так же, как поездку по магазинам планировал.
Разумеется, при первом удобном случае Татьяна упрекнула мужа в легковесности. После завтрака, когда Настя села смотреть мультики.
Лёня перебирал в шкафу вешалки с рубашками, Таня кормила одну из девочек грудью.
— Не нужно было такого говорить, — вполголоса сказала она, стараясь выдерживать ровный тон. — Как ты себе это представляешь? Да, я хотела бы, чтобы Бориса никогда не было в нашей жизни, чтобы он исчез раз и навсегда, но он жив и здоров, и он — Настин отец.
— Отец? Да какой он отец? Вот твой отец — отец! Денис — отец! Я, в конце концов, — отец! А недоумок этот не отец, а ничтожество полное. Я детей своих люблю. Всех! И Настя мне как родная. Мне не стыдно за нее, я ею горжусь, и у меня всегда найдется для нее время, — эмоционально шипел Лёня, сдерживая крик, чтобы не пугать детей.
— Лёня! Я тебя ни в чем не упрекаю, как ты мог такое подумать! — изумилась Таня.
— Вот именно, — выдохнул Леонид. — Как заботится, ухаживать, помогать — так Лёня. Слезы — сопли вытирать — Лёня. Но чуть что — я не отец. Права не имею. Этот идиот ее увез черт знает куда, а я даже сделать ничего не могу. Потому что я — не отец! И мне это надоело. Каждый раз, как Настю увозит, я на иголках. Ты на иголках…
Действительно, каждый раз, как Борис с Настей встречался, — хоть и редко это происходило, — Лёню такое чувство охватывало, будто его родное забрали, с кровью от него оторвали. Так не нравилось ему, что Настя с родным отцом встречалась, он даже ревновал немного. Знал, что теперь с неделю у Насти все разговоры о «папе» да о «папе». А таких «пап» кастрировать надо! Еще в детстве!
— Просто он не согласится…
— А ты об этом не думай. У тебя другие заботы. Я сам разберусь.