Ангелина вздохнула, признавая его правоту. Зарецкий уже вернулся, и Кире было не до подруги. Май подошёл к девушке почти вплотную и, мягко приподняв за подбородок, попросил:

— Скворчонок, ну пожалуйста, сделай хоть раз, так как я прошу без лишних споров и вопросов, хорошо? Не усложняй мне жизнь, поверь, она и без того очень сложная.

Усталость сквозившая в его голосе окончательно погасила её возмущение, а взгляд карих глаз был таким непривычно тёплым, что спорить совсем не хотелось.

— Хорошо, — выдохнула она, соглашаясь. Рука непроизвольно потянулась к его лицу и, замерев в сантиметре от него, безвольно упала вниз. Но Май, повинуясь необъяснимому порыву, перехватил её ладошку и на какую-то долю секунды прижал к своей щеке.

Алик и Римма с удивлением наблюдавшие за этой сценой как по команде отвернулись. Было в этом простом жесте что-то столь сокровенное, что они невольно почувствовали себя посторонними, тайком подсматривающими в замочную скважину.

— О' кей, ребята, давайте поторопимся. Не хочу опаздывать на любимый сериал! — сказала Римма, всё ещё не решаясь обернуться.

Май тут же отпустил руку Ангелины и отвернувшись, пробормотал:

— Ну вот, ещё одна любительница сериалов! Значит, вам будет о чём поговорить!

«Можешь не сомневаться! — подумала Римма, с любопытством разглядывая странную пару. — Например, о тебе, точнее о вас — это поинтереснее сериалов будет!»

* * *

Холодный взгляд Воропаева ассоциировался у большинства сотрудников с рентгеновским аппаратом: казалось, начальник считывал все, даже самые потаённые мысли. Под этим взглядом Маю всегда хотелось извиниться. Вот и сейчас он с трудом поборол это нелепое желание, ожидая распоряжений большого босса.

— А ты не слишком торопился, — недовольно заметил тот.

Видимо извиняться всё же придётся.

— Да, так вышло. Но вы ведь знаете, где я был и чем занимался. — Арбенин спокойно выдержал всю тяжесть обрушившегося на него «рентгеновского» взгляда Геннадия Викторовича.

— Ерундой ты занимался, это уже не актуально. — Воропаев, наконец, позволил себе и подчинённому расслабиться. Он откинулся в кресле, почти радушно кивнув на другое: — Присядь, разговор есть.

Май послушался.

— Извините, я не совсем понял, что не актуально?

— Всё чем ты занимался в последнее время — пустая трата времени.

— Но вы ведь сами решили…

Воропаев нетерпеливо отмахнулся:

— Да, я так решил, а теперь отменяю своё решение! Тебе больше не нужно этим заниматься. У нас найдутся дела поважнее. Если конечно, ты хочешь принять участие в играх для взрослых мальчиков!

— Этого я хочу больше всего на свете! — горячо и искренне заверил Май. Он слишком долго ждал подобного предложения.

Начальник удовлетворённо кивнул:

— Я так и думал, ты парень с амбициями — сразу видно. Но, как ты сам понимаешь, там, где ставки высоки и спрос соответствующий.

— Я к этому готов!

— Если ты ошибёшься или…

— Не ошибусь. Я справлюсь — не сомневайтесь!

Ещё один ледяной взгляд Воропаева оттаял под спокойной улыбкой Мая.

— Отлично! Я собираюсь обновить состав моей команды. Большая её часть — это рабы покорные, но тупые и безынициативные — от них никакого толку. Есть ещё горстка зарвавшихся холопов, которые не против сами постоять у руля. Я проведу небольшую чистку, избавлюсь от балласта и подыщу для тебя хлебное местечко. Но это потом, сейчас нужно решить небольшую проблему! Думаю, ты понимаешь, что наш настоящий товар немного отличается от заявленного в лицензии?

— Догадался, когда спускал труп Воланда с обрыва, — улыбка Мая стала ещё шире.

Воропаев окончательно расслабился:

— Чисто сработано. Я наблюдал за тобой всё это время и не разочарован. Думаю, мы сработаемся.

— Спасибо! Я вас не подведу.

— Надеюсь! Работа в «Элен» может быть очень выгодной, если получится устранить проблему….

От внимания Арбенина не ускользнула едва заметная нотка тревоги в голосе начальника.

— О какой проблеме идёт речь? Я могу помочь?

Геннадий Викторович нахмурился:

— Есть люди, точнее один человек, который нам очень мешает. Его предшественник был гораздо сговорчивее, а этот…Он сел нам на хвост и переправить товар через границу теперь будет сложнее обычного. Ну ничего, завтра прилетает Марат Рустамович и мы всё решим.

Последняя новость подняла в душе Мая настоящую бурю эмоций, ему стоило огромных усилий сохранить безучастный вид.

— Хорошо, что делать мне?

— Иди, отдыхай, сегодня ты мне не понадобишься. Настоящая работа начнётся завтра.

Арбенин кивнул и, попрощавшись, вышел. Голова вдруг стала невероятно тяжёлой, хотя в ней металась всего одна мысль: «завтра здесь будет Салимханов». Ни о чём другом он сейчас думать просто не мог!