— Что с ней? Что с моей дочерью?! — сдержанно спросил он, но Май уловил нечто легко просочившееся сквозь эту вынужденную, вырабатываемую годами сдержанность. Страх потери — вот что звучало в его голосе, прежде всего. Чтобы там ни говорила Ангелина о сложных отношениях с отцом, она была ему дорога, в этом он теперь не сомневался.

— Всё в порядке, она просто спит.

— Спит? — генерал Романов сурово осмотрел Арбенина с ног до головы. — А вы вообще кто, молодой человек? Почему Ангелина в таком состоянии? Просто спит, как бы не так! Она пьяна?

— Ну… немного… так получилось. Я просто старый знакомый.

— И что ты с ней сделал, старый знакомый?! — формально-вежливое «вы» исчезло, а в голосе мужчины зазвучала неприкрытая угроза.

Май вздохнул: должно быть, офицер Романов не отличается тонкостью манер, иначе не устраивал бы подобные сцены на лестничной площадке.

«Ничего из того, что мне бы хотелось» — подумал он, а вслух сказал:

— На вашем месте я бы говорил потише, если она сейчас проснётся — сбежит. Ангелина не хотела сюда возвращаться.

— Давай! — Сергей Константинович довольно бесцеремонно забрал у него девушку, что-то недовольно проворчавшую во сне. — Смотри мне, старый знакомый, если что, я тебя из-под земли достану!

Арбенин пожал плечами и посоветовал:

— Если действительно хоте её защитить — не выпускайте из дома одну. Это сейчас небезопасно. — Он бросил последний взгляд на бледное лицо спящей девушки. — И берегите её… пожалуйста.

— Спокойной ночи, старый знакомый! Надеюсь, я тебя больше здесь никогда не увижу! — проворчал Сергей Константинович, захлопывая перед ним двери.

— В этом можете не сомневаться, — усмехнулся Арбенин и медленно пошёл прочь.

* * *

— Вам не кажется, Виталий Павлович, что мы с вами сегодня слишком часто встречаемся?! — В голосе детектива слышалось неприкрытое раздражение.

Психолог улыбнулся с неизменной любезностью.

— Лично я всегда рад вас видеть. Не понимаю, почему вас так разозлила эта история с участием вашей мамы? Честно говоря, не вижу в ней ничего особенного.

— Меня разозлила не сама история, а ваша скрытность! — неприязненно процедил детектив. — Вы должны были мне сразу всё рассказать, а не морочить голову целую неделю.

Рюмин искренне удивился:

— Прошу прощения! Но, во-первых, я думал, что вы в курсе, а во-вторых, не видел в этом ничего особенного, да и сейчас не вижу — обычный рабочий момент. Вы же не думаете, что люди, занимающие перспективные должности, добились этого исключительно благодаря своим знаниям, опыту, таланту? Кстати, чтобы вы снова не обвинили меня в сокрытии сведений, докладываю: уборщицу мне тоже нашла ваша мама. Договорившись по поводу Маркина, я в шутку заметил, что раз уж она решила наводнить мой офис новыми сотрудниками, пусть подыщет и уборщицу, вот она, в отличие от новоиспечённого ассистента, мне действительно требовалась. Разумеется, это была шутка, но ваша мама восприняла её всерьёз и вскоре сотрудница была найдена. Надя — настоящее сокровище, передавайте маменьке мою горячую благодарность.

Антона не удивила эта история, Элен Холмс всегда подбирала обслуживающий персонал лично, подходила к этому очень ответственно и прекрасно разбиралась в людях

— Спасибо за дополнение, но я тороплюсь и если это всё, что вы хотели сказать….

— Я хотел не сказать, а показать, — Рюмин жестом пригласил Антона следовать за ним. — Мне понадобилась книга, большой справочник по психологии, которую утром взял Маркин. А поскольку он уже ушел, пришлось открыть кабинет свом ключом, как сейчас.

Виталий Павлович достал связку ключей и открыл кабинет ассистента, мужчины вошли внутрь, свет загорелся автоматически.

— Я не нашёл справочник, зато нашёл кое-что другое!

Психолог подошёл к большому белом шкафу и открыл его левую нижнюю дверцу. Антон заглянул внутрь и обнаружил в нём целый склад париков, преимущественно с длинными светлыми волосами. Он нагнулся и достал один из них.

— Что скажите? Ничего не напоминает?

— Примерно такие же были на убитых девушках, — кивнул Антон. — Парики были здесь раньше?

— Разумеется, нет! Когда именно появились, тоже не знаю, надо будет спросить у нашей уборщицы, Нади. Впрочем, припоминаю, Маркин как-то предложил экспериментальный способ лечения, что-то вроде Симорона. Для того чтобы человек смог изменить обстоятельства своей жизни, он должен стать кем-то другим: поменять внешность, имя, привычки, хотя бы в пределах его кабинета, наверное, для этого ему и понадобились парики. Но я пресёк эксперимент на корню.

Антон долго молчал, преходя от стены к стене и разглядывая всё до мельчайших подробностей.

— Думаете, мой ассистент может иметь отношение к «снежным королевам»? Вы думаете он… — вкрадчиво начал Рюмин, но Антон холодно перебил его:

— Я пока ничего не думаю, кроме того, что эти парик мог оставить здесь как Маркин, так и вы сами, Виталий Павлович! Согласитесь, ключи у вас есть, а вот алиби нет.