— Он отменяется! Сроки поджимают — сейчас это главное! — Воропаев вложил пистолет ему в руку. — А теперь твоя очередь, действуй, докажи, что достоин быть одним из нас! Арслан, снимай!

Ангелина никак не могла поверить в происходящее, всё было почти точь в точь как в том ночном кошмаре! Казалось, сейчас она проснётся и всё будет как всегда, исчезнут все эти люди и Арбенин медленно поднимающий пистолет.

— Май! — Она с трудом разлепила пересохшие губы, голос осел до шепота: — Что ты делаешь?!

Сейчас он смотрел прямо на неё.

— Прости. Мне, правда, жаль, но так уж вышло. — сказал чужой холодный голос, и девушка поняла — это не сон. Всё происходит на самом деле, и он сейчас выстрелит. Она невольно отшатнулась.

— Подожди, давайте её привяжем! — предложил кто-то из братьев. — Будет дергаться — он промахнётся.

Девушка вдруг разразилась громким истерическим смехом:

— Не надо меня привязывать! Я не буду убегать, только отвернусь. Ему так привычнее — в спину стрелять.

Ангелина одарила Мая презрительным взглядом и отвернувшись, застыла на месте, словно каменное изваяние. Она больше не боялась физической боли, не боялась смерти. Надежда погибла, и жизнь потеряла смысл. Душа кричала, рвалась, металась, задыхалась, будто искала выход из тела. Скорее бы уже всё закончилось!

Арбенин в который раз невольно восхитился смелостью этой девочки. Он чувствовал боль, которая сейчас разъедала её изнутри, чувствовал всю глубину её отчаяния. Или это была его собственная боль — теперь уже не поймёшь, а рука продолжала подниматься, и универсальная мантра «не думать», выручающая столько раз больше не действовала.

Он просто не может остановиться! Это ведь элементарная арифметика! Весы, на одной чаше которых вся его жизнь: родители, дед, Анита и десять лет кошмара, посвящённые ожиданию этой минуты! А на другой… Перед глазами поплыли картины недавнего прошлого: их бесконечные споры, раздражающие и забавляющие одновременно, неловкие объятия в машине, нежность в её глазах, приключение в кафе «У камина», мягкость губ, к которым он прикоснулся лишь однажды, когда привёз её спящую домой. Картина резко поменялась, и на какую-то долю секунды он увидел смеющуюся Ангелину в ослепительно-белом свадебном платье, уютную чистенькую кухню с закипающим чайником, новенькую детскую кроватку, увешанную яркими погремушками и синие глаза своей маленькой дочери, их дочери!

«Не думать! Не думать! Не думать!» — Май решительно нажал на курок, раздался громкий хлопок и его тут же скрутили, стоящие позади братья.

— Холостые патроны! — горько усмехнулся Арбенин.

Воропаев озадаченно разглядывал свой пиджак:

— Конечно, я ведь не сумасшедший! Были бы настоящие — уже бы остыл. В сердце целился, да, гадёныш? Всё-таки я был прав насчёт пяти процентов: ты не Стенька Разин — на бабу променял!

Ангелина обернулась, не понимая, что происходит. Почему Мая схватили, если он один из них? Почему он не стал в неё стрелять?

— Глупец! Такой шанс упустить! Я ведь тебе почти поверил! — Воропаев поднял и перезарядил выпавший пистолет. — А вот теперь патроны настоящие!

Арбенин попытался вырваться — тщетно! Эти трое знали своё дело. В их железных «объятиях» он понял, что значит выражение «мёртвая хватка».

— Не делайте глупостей, Геннадий Викторович, убьёте девчонку — ничего не получите!

— Не дёргайся, Ромео! Её я не трону. Твоя Джульетта мне пока нужна живой, а вот ты больше не нужен! Отпустите его!

Резкий удар в солнечное сплетение, и Май задохнулся от боли. После второго удара он оказался на полу.

Май поднял глаза — прямо на него смотрело дуло пистолета. Звук выстрела, на этот раз настоящего, слился с отчаянным криком Ангелины, тело пронзила острая обжигающая боль. Перед глазами поплыли разноцветные пятна, предметы стремительно меняли очертания и цвета. Боль, став невыносимой, мгновенно разлилась по всему телу, а потом наступила полная темнота и сознание, словно сжалившись над ним, наконец, отключилось.

Элен казалось, что она присутствует на съёмках малобюджетного, плохо срежессированного триллера. Её, как когда-то в «Невесте дьявола», распяли на столе, привязав за руки и ноги. Только парик и корона были из другого фильма, она никак не могла вспомнить его название. И это существо напротив тоже из какого-то фильма ужасов. Этот взгляд… обычный человек, «не киношный» персонаж, просто не может смотреть с такой ненавистью! Тем более на неё!