— Чего это ты не знаешь? — фыркнул Милон. — Погода отличная, только начало осени. Жара стоит.

— Таки жара, — согласился Ян, — но обратная дорога обычно хуже бывает.

Он дернул поводья, и карета легко, будто скользила по маслу, двинулась вперед. В тот момент я увидел, как Сойка все же выскочила из дома и растерянно махнула мне платком, а потом она резко осунулась, и Ясинька сочувственно приобняла ее. Проезжая мимо подворья, я заметил высокую и безмолвную, будто высеченную из камня, фигуру Малого, стоявшего за забором: он тоже нас провожал.

До наступления темноты мы доехали до постоялого двора, в котором Милона все давно знали и принимали как почетного гостя. Мне предоставили собственную комнату и через час позвали на ужин в трактир, выкрашенный в ярко-зеленый цвет, расположенный в том же дворе.

Больше книг на сайте — Knigoed.net

В помещении горел тусклый, рассеивающийся в крепком табачном тумане, свет. В воздухе, помимо застарелого, прогорклого запаха табака, витал запах кислого, мужского пота, сродни прокисшей капусте. За длинной стойкой, напротив стенки с пивом и вином, сидело несколько мужиков, одного из них я узнал, это был наш кучер. Справа от двери, за столом, накрытым скатертью, сидел Милон.

— Ну, как тебе это злачное местечко? — поинтересовался довольный Милон. — Всей душой люблю такие дьявольские места, я будто возвращаюсь в молодость. Да-да, я в свое время немало проводил времени в таких заведениях, — пояснил он, заметив мой удивленный взгляд. — Это я сейчас толстый и лысый, а тогда… — он мечтательно повел носом, — эх, этот запах, когда ты бесстрашный, верящий в то, что молодость бесконечна, и можешь смело надрать задницу смерти. Аха-ха! Ну, что, приступим к поглощению зелья из дьявольского котла? — подмигнул он полной хозяйке, поднесшей нам горячее — суп и жареную баранину с рисом.

— Ох, Милон, шутник ты! Сам император, расплакался бы от счастья, если попробовал мое зелье! Да добавки еще бы попросил, — пококетничала хозяйка с высокой, похожей на разрушенную башню, прической.

Рядом за стол уселись два мужика в рабочей одежде, попросили мяса и начали жадно чавкать, наспех проглатывая большие куски, и столь шумно же отхлебывать пиво с огромных жестяных кружек.

— Слыхал, что творится в Берсехе? — начал один мужик в синей рубахе. — У меня свояк там живет, так он говорит, что уже две семьи заболели чертовщиной какой-то. И самое главное, бог пойми, как лечить-то. Свояк говорит, что дальше от Берсехи люди также заболевали и пропадали потом. Как бы до нас эта напасть не дошла.

— Не приведи господь! — воскликнул второй, в грязно-серой рубахе, мужик. — Мало нам проблем в этой жизни. Надеюсь, не чума это какая-нибудь? — он перекрестился.

— А черт знает, может и чума. Но если это так, то нам ничего не поможет: ни молитвы, ни бог, все равно пойдем все к чертям в ад. А то может и лучше там будет, чем здесь, — мужики загоготали. — Давай хоть пива наедимся, а то вдруг в последний раз. На небесах нам пивка-то не подадут: чертяки кипятком заливать будут. Эх, хозяйка, еще налей!

Дальше мужики начали обсуждать работу, а я переключился на свои нехорошие мысли, до тех пор, пока в трактир не забежал запыхавшийся чумазый мальчишка. Он остановился напротив мужика в синей рубахе и захныкал:

— Папка, я так и знал, что ты здесь! Ты же обещал!

— Ну да, обещал и что? — нехотя признался мужик.

— Ну, папка! Ты же обещал, обещал! — заныл он сильнее.

— Вот чертяка, не даст отдохнуть. Следил за мной что ль? Думал, хоть время для души найду, — мужик пригорюнился, обхватив голову грубыми, со ссадинами, руками.

— Ну ты же обещал, что оставишь монету на мой подарок! Ты в прошлом году тоже обещал да пропил! И сейчас пропьешь, — мальчишка начал растирать слезы с одного глаза, а другим внимательно следил за отцом, успевая легонько подергивать его за рукав рубахи, — папка, а папка, ну отдай монету, ну что тебе жалко сыну на день рождения?

— Ты что отцу не доверяешь, считаешь, что я обманщик? — неубедительно рявкнул мужик.

— Нет, папка, ты хороший, ты очень хороший папка, только дай монету сейчас.

Мужик тяжело вздохнул, порылся в кармане и, словно отрывая от сердца, нехотя протянул монету сыну.

— Спасибо папка, ты самый лучший папка на свете! Завтра еще дедуля обещал подарок, и я буду самым богатым!

— Что еще за подарок дедули? — крикнул ему вдогонку мужик, досадливо махнул рукой и тоскливо посмотрел на мужика в серой рубахе. — Эх, на пиво не подкинешь, братец? А то сам понимаешь, дети…