— А что в нем неприличного? Вы же, как я понимаю, встречаетесь? И если уж дошло до такого дела, то нужно узнать о человеке все. Не правда ли, Мария? — они посмотрели друг на друга с выражением, понятным только им одним.

— Нет, все нормально, — поспешил я сгладить ситуацию, — это обычный вопрос. Я зарабатываю достаточно, чтобы хорошо обеспечивать себя и свою семью, если бы она у меня была.

— Это видно, — хмыкнула Аля, — у вас дорогие часы и недешевый костюм. Стоит, наверное, как зарплата Марии за полгода. И как вам наша бедная обстановка? Наша бедная еда? Вот это пюре, которое мы едим только по праздникам? Не смущает?

— Аля, зачем ты такое говоришь? — Мария густо покраснела и с силой сжала вилку в руках.

— А что я такого говорю? Я просто интересуюсь, не страшно ли богатому человеку, впервые оказавшемуся в таких трущобах, находиться здесь? Раньше же к нам такие богачи не захаживали. Мы по беднякам все же больше.

— Увы, я совсем не богач, — возразил я. — Мне не стоило, конечно, надевать свой лучший парадный костюм и эти часы, но поверь, я не сплю на мешках с золотом. Еще недавно я ходил в старых туфлях и в одной и той же одежде по полгода. Я просто хотел понравиться тебе, так как знаю, что ты очень дорога для Марии, и твое мнение важно для нее, вот поэтому так и вырядился, как петух. Хотел произвести впечатление, и, по всей видимости, мне это не удалось. А насчет трущоб, как ты выразилась, смею возразить: мне нравится здесь, у вас уютно и комфортно. Если бы ты увидела мою квартиру, то поверь, тебе бы там не понравилось, так как в ней нет и капли вашей домашней теплоты.

После моего объяснения девочка замолчала и в течение обеда больше не задавала вопросов. И хотя она по-прежнему бросала на меня не слишком любезные взгляды, мне показалось, что немного я все-таки сгладил ее неприязнь ко мне.

После обеда Мария вышла на улицу, проводить меня.

— Извини за Алю, мне очень неловко. Я не знаю, какая муха ее укусила. Я поговорю с ней.

— Ничего страшного не случилось, забудь. Это я виноват, мне не стоило выряжаться так. Я не подумал, что это может оскорбить ее.

Наступавшие зимние праздники оживили и без того шумный город, накрыв всех предпраздничной суетой и волнениями, как большим единым покрывалом, сотканным из снега и мороза. На тротуарах все чаще замечались пыхтящие пешеходы, взвалившие на плечи сосны и елки, нещадно коловшие красные щеки и шеи. Кто-то волочил за собой тяжелые пышные деревья, оставляя после себя характерные следы на снегу, кто-то с легкой припрыжкой нес в руках тоненькое, общипанное деревце, напоминавшее своей облезлостью худосочную тушку куренка. А кто-то довольствовался и обломанными ветками елочных гигантов, валяющихся на тротуарах.

На лицах всех, так или иначе, стояла праздничная и несколько глупая печать с пометкой — «в ожидании чуда». Но более всех атмосфера грядущих праздников затронула уличных карманников и проныр. Особенно активизировались мальчишки беспризорники. Воспользовавшись всеобщей суматохой и ослабшей бдительностью одурманенных зимним счастьем граждан, они с легкостью пользовались своими мошенническими навыками и ловкостью рук. Беспомощные крики и визги женщин о том, что у них украли деньги, кошелек или сумку, шли вперемешку с бранью и грозными рыками мужчин, грозивших оторвать грабителю ноги и часто безрезультатно пытавшихся догнать шустрых и проворных мальчишек. А я, забавляясь всеобщей суетой, мысленно благодарил грозную билетершу из киоска, принудившую меня купить два билета. В пятницу я пригласил Марию на представление в цирк в день премьеры, чему она была несказанно рада, так как никогда раньше там не бывала.

5.