Неплохо обстояли дела в экономике: ежемесячно имперские предприятия на-гора выдавали миллионы тонн промышленной продукции, товаров народного потребления, предметов роскоши, разнообразных продуктов питания. Магазины ломились от товаров самых разных категорий: от низшей категории «D» для едва сводящих концы с концами и до категории элит класса «А» для привыкших к роскоши и богатству. Развитая непроизводственная сфера предлагала самый широкий спектр услуг, способных удовлетворить самые невероятные запросы имперских поданных. Особенного расцвета достигла индустрия развлечений, превратившись в самостоятельную империю и перешагнув за все мыслимые и немыслимые границы. Человек любого статуса, знатности и толщины кошелька мог найти себе что-то по нраву, особенно в сфере секс-развлечений. Для только выбравшегося из сельскохозяйственных изолированных коммун переселенца предлагались механические гаджеты, с которыми он за копейки снимал стресс и получал удовольствие. Работяги из подземных городов по своим финансам могли уже рассчитывать на специальных программируемых кукол, которых в избытке производили предприятия группы «В». Гораздо дороже обходились живые люди — женщины или мужчины, обслуживавшие других женщин или мужчин. На вершине пирамиды развлечений располагались специально выращенные по индивидуальным предпочтениям заказчиков клоны и искусственно внедренные магами-менталистами воспоминания. Хотя последнее было доступно лишь очень богатым...

Но за завесой благополучия и сытости империя скрывала и другое, что крайне редко прорывалось наружу. Лишь в закрытых исследовательских центрах, занимающихся социотехнологиями, фиксировали крайне тревожные моменты, отголоски которых аналитики находили во многом: и в возросшем числе самоубийств среди самых широких слоев, и в росте числа банкротств в купеческом сословии, и в участившихся случаях заключения разного рода союзов между дворянскими и боярскими родами, и в бурном росте всяких общественных движений.

Не радостные сигналы шли и снизу, от той гигантской аморфной массы, которую уже давно редко кто принимал в расчет в политических раскладах. Низы, народ, общество, быдло, как бы кто не называл эту часть поданных, все чаще и чаще выражалонеудовольствием своим положением. Пусть это было еще не слишком явно и не четко выражено, но вектор уже довольно хорошо определялся — привилегированные сословия. Злость на обеспеченных и знатных все больше и больше облекалась в ненависть к одаренным, которые, собственно, большей частью и являлись наиболее богатыми и знатными.

Знаков об этом становились все многочисленнее. Социологи все чаще отмечали, что в обществе, особенно, в его маргинализированной и живущей за чертой бедности части, быстрыми темпами растет негативизм к правящему сословию. Различного рода интервью, фокус группы, проводимые с общественными активистами, культурными деятелями и разного рода лидерами мнений тоже свидетельствовали о явном нарастании социальной розни. Проявлением последнего стало быстро набиравшее популярность среди простых масс общественное движение, возлагающее всю вину за своей бедственное положение на людей, одаренных особыми способностями. У них были и другие, более известные, названия — магоненавистники, антимаги.

Первое время это движение, среди которого были и представители более обеспеченных слове, а не только городского дна, было лишь объектом интереса со стороны ученых, которые писали научные статьи о нетрадиционных социальных движениях. По мере того, как движение ширилось и все большее число людей объявляло о своей поддержки магоненавистников, внимание к нему стало расти и со стороны чиновников, и специальных служб. В соответствующих аналитических записках, которые готовились для глав боярских родов, высших чиновников имперского аппарата, все чаще стали появляться сведения о том, что к движению начинают проявлять интерес и очень влиятельные фигуры. Иногда даже упоминались персоны такого калибра, что эта информация тут же получала гриф особой секретности.

Постепенно движение магоненавистников становилось важным фактором, способным оказывать влияние на настроение целых слоев общества, что не могло не настораживать власти. Наиболее ярким примером подобного влияния стали события последних недель, когда имперскими службами охраны здоровья был наложен временный, а может и окончательный, как догадывались многие, запрет на производство и продажу одного медицинского препарата. Казалось бы, как такое рядовое событие могло привести к чему-то серьезному? Ведь, ежемесячно на имперский рынок фармпрепаратов выбрасывались сотни самых разных лекарств и псевдолекарственных препаратов, из которых в течение недели большая половина оказывалась под запретом. Никому и дело до этого не было. А тут такое...

-//-//-

Очень многое здесь совпало таким образом, чтобы событие, в другое время оставшееся бы незамеченным широкими массами, приобрело невероятную огласку. Это и грандиозная рекламная компания по выводу на рынок нового препарат с уникальными свойствами, которую развернуло корпорация «Русское здоровье» магната Рукавишникова; и растиражированные примеры приема этого препарата известными персонами прямо в прямом эфире, когда любой желающий мог увидеть, как на его глазах тяжело больные люди приходили в себя и начинали идти на поправку; и подготовленное многочисленными теориями заговора массовое сознание, которое было готово с легкостью поверить в самые невероятные вещи.