Рукавишников прошелся взглядом по своему кабинету, ища барный шкафчик. Выпитое в автомобиле, так и не смогло помочь ему. Напряжение его так до сих пор не отпускало. Тело все еще казалось скованным, словно заключенным в стальной панцирь или стянуто железными полосками. Жуткое ощущение.

Найдя взглядом полуоткрытую дверцу барного шкафчика, магнат поднялся с кресла. Ему нужно было еще что-то выпить и желательно очень и очень крепкое. Императорский коньяк должен был подойти, решил он. Рука ухватилась за высокую пузатую бутылку с янтарным содержимым.

— С утра пьешь? — вдруг раздался странно знакомый голос за его спиной. — Празднуешь что-то? Тогда и мне налей.

Бутылка сама собой выскользнула из рук Рукавишникова и рыбкой скользнула к полу. Тренькнула и покатилась к ногам того, кого он так часто вспоминал в последние дни.

— Чего празднуем-то?

Прямо перед ним стоял боярыч Максим Скуратов-Соколов собственной персоной. Жив и здоров, несмотря на многочисленные слухи о его смерти, которыми была заполнена сеть.

— Онемел что ли от радости? Так я тоже рад тебя видеть! — парень широко улыбнулся и, быстро подойдя, крепко облапил его. — Давай две рюмки. Сейчас нужно выпить.

Наконец, к Рукавишникову вернулся дар речь. Он взял две рюмки и с такой силой грохнул ими о стол, что у одной из них обломилась ножка.

— ТЫ ГДЕ ВСЕ ЭТО ВРЕМЯ БЫЛ, СУКИН СЫН?! — заорал он, брызгая слюнями во все стороны. Своей немаленькой тушей навис над парнем, больше напоминая разъярённого медведя, вставшего на задние лапы. — ТЫ ГДЕ ПРЯТАЛСЯ, ЧЕРТ ТЕБЯ ДЕРИ?! МЕНЯ ЖЕ ЧУТЬ НЕ ПРИДУШИЛИ! СУКИН ТЫ СЫН! Я ВЕДЬ УЖЕ И ПАНИХИДУ ПО ТЕБЕ, Б…Ь ДА И ПО СЕБЕ ОТСЛУЖИЛ!

Магнат схватил парня своими ручищами и попытался тряхнуть, но тот вдруг окутался ворох электрических искр. Раздался треск и Рукавишникова отбросило прямо на кресло.

— Мать твою, что это такое? Ты… Ты все-таки маг? — глаза у Рукавишникова стал, как блюдца.

-//-//-

Убранство и сервис отеля в полной мере соответствовали его названию — «Императорский», расположившийся, на минутку, в самом центре столицы. Отсюда в пешей доступности находились и роскошное здание Боярской Думы, раскинувшееся почти на целый квартал; и старинный дворцовый комплекс с императорской резиденцией, состоявший из целого десятка зданий.

Все в отеле буквально кричало о невероятной роскоши, доступной лишь для избранных. Под ногами только уральский мрамор очень редкого небесно-голубого цвета с зеленоватыми прожилками, на стенах из панелей драгоценных пород дерева картины известных мастеров, красочные гобелены. Среди персонала — боллбоев, портье, сотрудников ресепшена — исключительно люди модельной внешности, затянутые в ливреи, фраки и платья от самых модных модельеров с безукоризненными манерами. Они двигались так, чтобы не привлекать к себе внимания, но при этом в любую минуту находиться рядом с гостем отеля. Высший шик: быть незаметным, оставаясь при этом в самой близи.

А в какой еще отель было идти человеку, к фигуре которого проявляли самый пристальный интерес сильные мира сего? Естественно, следует отправляться в самый фешенебельный отель страны, куда заселяются самые богатые и знатные персоны империи. Как говориться, если что-то хочешь спрятать, положи это на самое видное место. Только здесь среди новых неприкасаемых можно было остаться незамеченным, особенно если у тебя фальшивая личность и несколько сот тысяч рублей на личном счету.

— Хорошо…, — еда не промурлыкал парень, утопая в ароматной пене и горячей воде джакузи.

Огромная чаща джакузи, утопающая в пару, располагалась прямо у высоких ростовых стекол, за которыми открывался роскошный вид на вечерний город. Бесчисленное множество крохотных огоньков уличных фонарей, мигающих неоновых рекламных огней, казались роем светлячков, опустившихся на землю.

Рядом, рукой можно дотянуться, стоял изящный золоченый столик, сервированный с изысканными блюдами. На белоснежном шелке располагались серебряные тарелки с огромными ароматными ягодами, устрицами и икрой. Из середины всего этого великолепия выглядывала бутылка невероятно дорогого шампанского из эксклюзивной серии, никогда не бывавшей в свободной продаже.

— Хорошо, — в очередной, уже непонятно какой, раз прошептал парень, нежась в горячей воде. Мышцы превратились в кисель, погружая его в состояние полного покоя. Словно в невесомости парил. — Хорошо...

Давно уже, казалось никогда, ему не было так хорошо, спокойно. Мозг будто бы превратился в желе — студенистую, аморфную массу, которая не могла ни мыслить, ни выражать эмоции. «Упала завеса», явив собой наступление полного бессмыслия. Он ничего не рассчитывал, не планировал, не анализировал, не предугадывал.