Дон Рикардо не думал, что в свои годы способен удивиться так сильно. Удивление — слабое слово. Старик был ошеломлён, смятён и ввергнут в полнейшее непонимание, что происходит на этом свете. Наследница графства Теворы — невеста для герцога, знатнейшего графа, её брак после смерти брата требует одобрения короля, её чувства — последнее, что может интересовать вельмож — отца или будущего супруга. И, разумеется, третий сын одного из баронов никак не может быть парой для такой дамы. Однако, великий инквизитор молчал, не в состоянии придумать, что он может сказать.

Понимая, как поражён его собеседник, граф стал объяснять:

— Я уверен в согласии короля. Корона не поощряет объединение крупных владений. Владетельный герцог, получив графство Тевору, окажется намного влиятельнее и богаче других вельмож. Младший сын старинного рода станет одним из грандов, но не первейшим. Конечно, знатные аристократы наперебой будут сватать Эстрелье своих сыновей, и я не вижу ни малейшего смысла выбирать из них самого родовитого, тем более что с большинством мы в родстве. Молодой де Суэда меня устраивает как зять и наследник. Объяснять нужно? Вы его знаете лучше других.

— Думаю, разговор будет долгий… — вздохнул дон Рикардо. — Я прикажу накрыть стол.

— Благодарю и догадываюсь, что с другим молодым человеком я договорился бы быстро, но с меня и Эстрельи довольно ошибок.

— Скажу прямо — я не уверен, что дон Себастьян намерен жениться.

— Уже обнадёживает. Вы не сказали — уверен, он стремится к духовной карьере.

«С графом нужно ухо держать очень востро…», — с неудовольствием подумал опытный интриган, ещё не сделавший заключения, какой шаг его протеже лучше для собственных планов великого инквизитора.

Граф выпил немного вина и неожиданно спросил:

— Слышали о новой пьесе, премьеру которой король посетил неделю назад в столице?

Дон Рикардо решил, что его собеседник собирается с мыслями, заполняя паузу ничего не значащей болтовнёй. Не очень это было похоже на всегда сдержанного, даже сурового аристократа, но, быть может, смерть сына подкосила отца гораздо сильнее, чем граф хочет показать это. Поэтому инквизитор ответил неопределённо:

— Кто-то говорил мне, смешное название, кажется, «Овечий источник»?

— Вы явно не знаете. По слухам, подлинная история. Лет триста назад крестьяне одного из селений убили притеснявшего их сеньора, убийцу не выдали, и король их помиловал.

— Вот как? — великий инквизитор не следил за театром, но понял намёк. — Раз король почтил своим присутствием эту пьесу, то и грандам пришлось смотреть постановку на не самый приятный для них сюжет.

— Многие недовольны, что Его Величество снизил налоги, ограничил траты казны, не поощряет роскошь аристократов, главное — урезал их судебные полномочия в их же владениях. Недовольных, как водится, урезонивают, раскрывая их привычные шалости с государственными финансами, а порой попадается и что посерьёзнее — измены, связи с прямым грабежом…

— Вы о деле Аседо?

— И о нём тоже. Полагаю, способности вашего протеже вы и дальше намерены применять в своих целях?

— Цели святой инквизиции…

— Нет, я о ваших. Успехи, разоблачения, расширение влияния и полномочий…

— Всё — в интересах короны и королевства.

— А потом, когда простолюдинам покажут, кто их защитник, и как следует приструнят слишком много о себе возомнивших вельмож — компромисс. Ведь подлинная опора трона — дворянство.

— К чему вы клоните, граф? — великий инквизитор уже догадался, помрачнел, но не хотел озвучивать свою мысль.

— Не раз и не два инквизиция брала на службу талантливых простолюдинов, они добивались успехов в своих расследованиях, наживали врагов — и…

Дон Рикардо прервал его:

— Упивались властью над благородным сословием, стремились к обогащению, к тому же дон Себастьян…

— У меня были причины интересоваться такими делами. Их наказывали суровее, чем других.

— Расплата за власть и за то, что оказались недостойны доверия.

— А лично ваш протеже лет двадцать назад? Когда вы стремились занять должность великого инквизитора?

Дон Рикардо сглотнул. Он старался это забыть. Упрямо промолвил:

— Энрике Мартинес был помилован…

— Помилован… Невиновный.

— Превышение полномочий…

— И всё? Решился арестовать знатного казнокрада. Вы разве не это внушали ему? Вы мастер цветистых речей о благе Эспании.

— Вы слишком увлеклись старыми сплетнями и, должно быть, устали.

— Отец Энрике служит в одном из приходов Теворы. Редкостной силы духа и безупречной праведности человек. Хромает слегка, его ведь пытали.

— Он вам рассказывал?