— Я предлагал ему деньги тогда, перед казнью… чтобы Аниту мою задушили. Он был честный человек — не взял, не осмелился… но жалел меня, — сеньор Фуэнтес нервно расхохотался. — Жалел! — чуть помолчав, изменник продолжил: — Год спустя, перед нападением на Сегилью, я ему написал записку с просьбой о тайной встрече. Просил поддержать моё прошение о пересмотре дела, чтобы хоть после смерти имя Аниты очистить. Он лично принял меня, стал отговаривать… Мою записку держал в руке… Снова жалел… Я его сразу убил.

— Как вы смогли в здании инквизиции ходить, невзирая на стражу?

— Деньги, дон Себастьян. Деньги и жалость. Вашу комнату мне позволил открыть караульный только ради кольца. Трясся, глаз с меня не сводил, но позволил… Хотите знать имя?

— Нет. Что в допросную вы подбросили?

— Не всё ли равно? Узнал у мовров рецепт, вместе с ядом. Когда понял, что отомстить городу мне не по силам, решил добраться до тех, кто был ближе к убийству Аниты. Кто подписывал документы… пытал… зрелищем развлекался… всю вашу свору, до кого дотянусь.

— Почему же сегодня? Вас вчера отпустили!

— Надеялся, что вас сегодня отпустят.

Дон Себастьян посмотрел на него с удивлением, не понимая, а умирающий болезненно сморщился.

— Я не хотел вас убивать, дон Себастьян, хоть вы и разрушили план моей мести. Только вас не хотел убивать… — а потом, с нежданными силами: — Зачем вы приехали в этот город? Почему не приехали раньше? — он поднёс к лицу одну руку, и тотчас её опустил.

Сеньор Фуэнтес заметно слабел. Стражнику пришлось поддержать его спину. Все были угнетены и растеряны. А умирающий уже почти бредил.

— Моя Анита… она до последнего мига надеялась, что я спасу её, а я не смог даже избавить её от предсмертных мучений… она живая горела в огне.

— Нет, неживая… — к изменнику, пошатываясь, подошёл палач. — Я отказался её задушить — это было бы слишком заметно. Заколол одним из своих инструментов, пришпилил к столбу. Тело скрючилось, а казалось, что она корчится. Криков матери хватало толпе за двоих.

— Она не мучилась… не мучилась… — мутнеющие глаза на миг прояснились и скоро остекленели, предсмертная улыбка спала с лица, и стражник едва успел удержать от падения мёртвое тело.

Еле держась на ногах, дон Себастьян прислонился к стене. Закрыл глаза, помолился, сам не знал — за кого. Сквозь пелену слышал причитания отца Николаса:

— Я только подписывал…

Стоны Менго:

— Я не знал… я и думать не мог… он казался совсем безобидным…

Ворчание герцога:

— Это не я наряжался, это жена…

Открыв глаза, бывший следователь наклонил голову и потребовал от дрожавшего секретаря:

— Пишите… Гильермо Фуэнтес стал изменником, чтоб отомстить за казнь невесты по ложному обвинению. И в городе объявите.

— Ложному? Вы уверены? — робко шепнул отец Николас.

— Пишите — ложному! А вы, отец Николас, подпишите!

Не сводя с пожилого священника хмурого взгляда, дон Себастьян убедился в точной записи своих слов. Он чувствовал себя совершенно опустошённым. Распорядился очистить приёмную, но палачу на прощание сказал:

— В вас есть милосердие, мастер Антонио.

Тот покачал головой:

— За неё просил мой кот. А за вас — ваш Негрито.

— Если хотите сменить ремесло, я вам помогу.

— Сегилья обойдётся без палача?

— Вас это беспокоит?

— Ни капли.

— Подумайте. До свидания.

Палач вышел прочь. Труп унесли. Дон Рикардо, с трудом отдышавшись, сумел успокоить сердце.

— Мне и правда пора на покой…

— Мы при прошлой встрече недоговорили — такие дела нельзя оставлять на откуп местным властям.

— Какой же вы неуёмный, сын мой… на вас мундир, вернётесь на военную службу?

— Да. Надеюсь, что восстановят.

Старик сумел улыбнуться, но договорить им не дали. Вбежал стражник:

— Дон Себастьян! Там, на площади… просто праздник, все узнали о вашем освобождении, все вас ждут!

— Не сейчас.

— Ещё говорят — на горизонте показался королевский корабль! Вам нужно встретить его!

— Короля и без меня есть кому встретить.

— В прошлый раз вы совершили ошибку!

— Довольно! — дон Себастьян быстро вышел из комнаты и поднялся к себе.

В своей комнате дон Себастьян осмотрелся и призадумался — как уйти из здания незаметно? В своё время он лично занялся охраной инквизиции, мимо караулов мог пройти только кот, да и то потому, что стражники его пропускали. Может, за время ареста бывшего следователя бездельники разболтались? Где искать Инес — в монастыре, у Энрикесов? Вот и Негрито!

— Малыш, — шутливо спросил кота дон Себастьян, — ты мне подскажешь дорогу?