Сама консультация почти целиком прошла мимо меня, но зато я вспомнил фишку нашего профессора — он был помешан на том, чтобы студенты знали название химических веществ в двух, а лучше в трех вариантах. Например, формулировка «аспирин, также известный как ацетилсалициловая кислота или салициловый эфир уксусной кислоты» была практически беспроигрышной и сразу позволяла претендовать на суперприз. Удивительно, но за весь семестр этот поклонник разнообразных химических номенклатур так и не выдал своего увлечения, а у старших студентов мы про это спросить не догадались. В первой жизни я наткнулся на этот лайфхак самостоятельно и случайно — просто понял покашливание преподавателя как уточняющий вопрос, а в ответе повторил название не по ИЮПАК, а старое тривиальное. Что это было за вещество, которое помогло мне вытянуть «четверку» по теме, в которой я откровенно плавал, — я не помнил. Но сам факт всплыл в моей памяти — и я собирался посвятить сегодняшний вечер зазубриванию всего, что смогу вытащить из толстенного учебника.

Окрыленный открытием века, я буквально вылетел из аудитории, как только профессор нас отпустил — но лишь для того, чтобы снова оказаться на грешной земле. От стенки напротив двери оторвался наш комсорг Саша, который подозрительно целеустремленно направился прямо ко мне.

Я замер на месте и почти не обратил внимания на то, как мимо, стараясь не отсвечивать, проскользнул Жасым. Видимо, моему боевому казаху оказалось стыдно за свой отказ. Но ничего, подумал я, когда-нибудь и он повзрослеет и научится говорить «нет» с открытым забралом.

— Привет, Егор! — Саша протянул мне руку.

Я ответил на рукопожатие.

— Привет. Чем обязан? — мои слова прозвучали несколько невежливо, но меня ждали Стас и гэбешники.

— Как-то ты напрягся, — Саша улыбнулся. — Не занят?

— Занят, — честно признался я. — Дело жизни и смерти практически… я действительно спешу, извини.

— Да ничего… но, может, выделишь пять минут? К нам Нина приехала, хочет с тобой поговорить.

— Какая Нина?

Уже задав этот вопрос, я вспомнил — райком, две женщины, которые занимаются такими лоботрясами, как я, предложение, от которого нельзя было отказаться. И, конечно, Вадик. Нина, кажется, была там секретарем — весьма высокий пост в районной иерархии… или это была Анна? Нет, всё-таки Нина. Ну окей, целый секретарь пришел в институт по мою душу. Пять минут я ей уделю, так и быть.

Но вопрос я уже задал и был вознагражден недоуменным взглядом Саши, который наверняка помнил всё, что происходило в его спокойной и размеренной жизни.

— Ты чего…

— Всё, вспомнил, — перебил я его объяснения. — Не сразу сообразил, о ком идет речь. Нина, секретарь райкома, коллега Анны. Так?

— Так, — кивнул Саша. — Пойдем?

Я очень глубоко вздохнул и пошел вслед за ним. Утешало только то, что комитет комсомола находился рядом с выходом.

***

Заявленные Сашей пять минут ушли только на взаимные расшаркивания. Но к чему-то подобному я был готов — советские бюрократические структуры вообще отличались неспешностью и какой-то кондовой обстоятельностью, совершенно избыточной для их функционирования. Позже это качество впитают в себя и российские наследники комсомольско-партийных структур, которые их заодно творчески переосмыслят и сделают гораздо сложнее — бюрократия во все времена очень не любила упрощать жизнь подведомственных граждан.

Но надо отдать Нине должное — к сути дела мы перешли на удивление быстро.

— Егор, в райкоме мы не успели это обсудить, — сказала она. — И, откровенно говоря, не собирались. Ты, наверное, не знаешь, но недавно был суд над одним из рок-музыкантов.

Что-то такое у меня в памяти крутилось, но я решил уточнить.

— Это над которым из них?

— Некий Романов, если не ошибаюсь. Нам сообщали на активе в горкоме.

Романов? Видимо, это Алексей Романов из «Воскресенья». Про его неприятности с законом я что-то слышал или читал, но подробностей не помнил. [1]

— Про Романова слышал, — кивнул я. — Но сути его неприятностей с законом не знаю. За что его так? Они вроде в основном безвредные ребята.

Ага, когда спят зубами к стенке.

— Спекулировал билетами на свои концерты, там большие суммы были задействованы, — объяснила Нина. — Нам тогда было рекомендовано приостановить поддержку концертов подобных групп. Но недавно сообщили, что решение пересмотрено. И наш райком оказался в очень непростой ситуации… — поскольку я промолчал, она продолжила: — У нас в первом полугодии очень мало музыкальных мероприятий с вокально-инструментальными коллективами проведено, а остался всего месяц. Вот мы и вспомнили про твоё предложение.

Вообще-то это была сделка, но пусть их. Предложение так предложение. Но в целом забавная ситуация — неужели им никто не говорил, что можно записать в свой актив выступление каких-нибудь народных певцов из окрестных домов культуры? Но с такой инициативой я решил не вылезать. К тому же комсомольцы всегда были ушлыми ребятами, и нельзя было исключать, что они уже выгребли из народа всё, что могли.

— И что требуется? — задал я прямой вопрос.

— Организовать концерт… фестиваль… на базе вашего института.

— Фестиваль вряд ли успеем, только концерт. Но нужен бюджет, — сказал я и, кажется, вогнал Нину и Сашу в серьезный ступор.

— Что ты имеешь в виду? — грозно спросила женщина из райкома.