Я терялся в догадках, что ему могло от меня понадобиться. Не помощь же с ремонтом машины? Вряд ли я настолько поразил его своими познаниями, чтобы он готов обратиться к совершенно неизвестному юнцу хотя бы с элементарной просьбой подержать ключи. Да и в кооперативах тут состоят, в основном, лично знакомые люди — сослуживцы или даже соседи по дому, которые в этом времени легко отзываются на зов ближнего. Это уже потом, после перестроек и прихода капитализмов, контингент тут серьезно обновится, и взаимовыручка уйдет в прошлое, хотя и не до конца. Тому же «моржу» сейчас стоит лишь свистнуть, ну а если надо срочно — ещё и побулькать чем-нибудь горячительным. Тут же набегут помощники в количестве.

Мне же от него нужно было только одно — чтобы он убрался как можно дальше и не мешал мне готовиться к пиздюлям от недругов. Всё-таки точное знание того, что в ближайшем будущем тебе будет очень больно и, скорее всего, обидно, требовало сосредоточения. Тем более что простого выхода из этой жопы я больше не видел.

Но уходить мужик не собирался. Он огляделся, ловко выдернул из кучи хлама трехногий стул с высокой спинкой, прислонил его к воротине — и устроился почти рядом со мной. Я почувствовал легкий запах спиртного. Видимо, свою ежедневную дозу водки он уже принял.

— Слушай, я тут что подумал… — начал «морж» как-то неловко. — Ты же вроде мопед хотел? Не присмотрел ещё?

***

Я не помнил, с какого перепугу решил упомянуть про мопеды в том разговоре. Они были моей мечтой из далекой юности — одной из многих, для реализации которых я так ничего и не сделал за свою первую жизнь. Когда я учился в старших классах, обладатели различных мокиков были сродни элите, а их статус среди подростков нашего города был очень высок, и они лишь немного не дотягивали до владельцев настоящих мотоциклов. Но всякие «Явы» и «Мински» были прерогативой более взрослых ребят, как правило, уже отслуживших в армии, нам они не полагались в силу возраста, а на мопеды, которые почти мотоциклы, с мотором и передачами, права были не нужны. Как и многие мои друзья и знакомые, я загорелся мечтой о собственном мопеде после «Приключений Электроника», герой которой рассекал на настоящей «Верховине-4». [1]

Но мои родители тогда почему-то уперлись — свой отказ они не объяснили, и я так и остался в неведении относительно причин, по которым они зарубили мою мечту на взлете. Можно было пойти другим путем — начать подрабатывать и копить сдачу с походов в магазин, чем я успешно, но без особого результата и прозанимался до самого отъезда в Москву. Вернее, полсотни советских денег я таки собрал, но на мопед их точно не хватало. В институте я этот полтинник успешно пропил и проиграл в преф в первом же семестре, а остатки потратил на поход в «Елисеевский» перед каникулами.

Впрочем, с несправедливостью этого мира меня примиряло то, что мопеды были у считанных счастливчиков, несмотря на их весьма демократичную цену — та же «Верховина» почти в любой комплектации стоила примерно как самый простой кассетный магнитофон, около двухсот рублей. Магнитофон, кстати, мне тоже так и не купили — я обзавелся этой техникой уже в девяностые, со своих нетрудовых доходов, и это была не советская «Весна», а целый комбайн японской фирмы «Панасоник». Но тогда мне уже было не до музыки, хотя вторая жена и дети были довольны.

Но поскольку мопеды были настоящей мечтой, мы знали о них почти всё — названия движков на пятьдесят кубиков, какой лучше, какой хуже, тип зажигания, умели заводить и ездить. К тому же мне немного повезло. В той деревне, где я возил пьяного дядьку на машине, один из вернувшихся из армии парней заимел такой аппарат, но вскоре купил нормальный «Иж» с коляской, который был более полезен для сельского быта. Мопед — это была хорошо измордованная, хоть и не слишком старая «Рига» поздних выпусков — перешел по наследству его младшему брату, с которым у меня были ровные отношения. За лето я научился разбирать и собирать убитый движок, смазывать нужные места и заставлять эту колымагу двигаться в том направлении, которое выбрал я, а не слепое провидение.

Летняя практика, кстати, меня слегка отрезвила. Мопеды требовали постоянной заботы, а возможность спокойно кататься на них, весело рыча моторчиком, покупалась регулярной возней в грязи. К тому же гаража у нас тогда ещё не было, и хранить и ремонтировать эту технику было негде. Мопед нельзя было просто оставлять на улице, как это делали в моем будущем, — уведут сразу же, хоть на десять цепей пристегивай; вместе с цепями и уведут. Ездить мне на нем, кстати, тоже было особо некуда, да и возить некого — хотя я не исключал, что подходящая девочка обязательно найдется. Во всяком случае, все обладатели мопедов с нашего района имели подруг, словно это шло бонусом к покупке мототехники.

Я так до конца не разобрался в своих тогдашних ощущениях, но энтузиазм у меня серьезно приугас — возможно, именно поэтому я так и не набрал нужную сумму. Ну а совсем потом я понял, что всё не так просто и с бонусами, и с девочками, и оставил этот период своей жизни в далеком прошлом. Автомобили были удобнее, комфортнее и обладали большим количеством плюсов в любых смыслах. Например, у них была крыша для защиты от дождя.