— Понятно тебе всё, козлина? Не слышу!

Я слегка встряхнул его.

— Бонядно, — прогундосил он.

— Ну раз понятно, встал на ноги, поднял своего дружка-пидора и свалил с горизонта.

Я отбросил его, и Михаил шлепнулся на спину, суетливо ощупывая нос здоровой рукой. Но, кажется, мои угрозы дошли до его сознания. Он с трудом поднялся, доковылял до всё ещё стонущего Родиона, всё лицо которого покрылось кровью, помог ему встать. И вскоре эта странная парочка, которая выглядела очень непрезентабельно, скрылась за поворотом.

— Сурово ты с ними, — покачал головой Николай. — Хотя в мои годы мы свинчатками дрались, там и головы пробивали, и кости ломали.

— У меня ломик есть, но я не стал им бить… пожалел.

— Если это пожалел… но ладно. Вы как сами-то?

— До свадьбы заживет, надеюсь, — отшутился я. — Вроде без особого ущерба. Стас, ты нормально?

— Что? А, да, слух немного только… но ты прав, с навеской я переборщил, — откликнулся тот.

— Да… переборщил, — криво усмехнулся я. — Николай, пойдем за мопедом?

***

Меня поразило, что автомобилисты, которые по пятничному вечеру уже возились в своих боксах, не проявили никакого интереса к моей небольшой войнушке, словно она не происходила совсем рядом и с громкими звуковыми эффектами. Просто стояли поодаль, да глядели, что и как. Я списал всё на присутствие «моржа». Он и в той компании выглядел лидером, но, видимо, его уважали и другие члены кооператива, которые по молчаливому соглашению доверили ему выяснить обстоятельства происшествия, ну а когда он не стал суетиться, и сами успокоились. Сторож, кажется, вообще ничего не видел и не слышал — хорошее качество, которое наверняка позволит ему пережить девяностые без особых проблем.

С мопедом мы разобрались быстро. Николай выгнал свою «Волгу», я вытащил останки «Верховины» и запчасти, которые уже не запчасти, отдал две красненьких из своих запасов — и потащил весь этот металлолом к себе.

— Зачем он тебе? — недоуменно спросил Стас.

Мы курили на улице у бокса, ворота которого были распахнуты настежь, и ждали, когда выветрится весь дым, который оставил самопал.

— Да фиг знает… — я неопределенно пожал плечами. — В школе мечтал, потом перемечтал. Я тут в первый день этим мужикам помог, но зачем-то сдуру про мопед сказал, а потом этот… Николай… пришел и предложил, всего за двадцатку. Отказываться было неудобно, не говорить же ему, что я в этом гараже только из-за магния?

— А ты его снимаешь?

— Что? Не, какое снимать, это дорого. Бабушка Аллы договорилась по знакомству. Боюсь, теперь меня отсюда погонят ссаными тряпками, после таких игрушек…

— Могут, да, — Стас сплюнул. — Но вообще круто получилось, согласись?

— Да я бы обошелся, честно… хорошо, что не насмерть, потом доказывай, что ни в чем не виноват, а они сами пришли. И фиг докажешь же…

— Да я спецом небольшой заряд делал, как ты сказал про то, что не хочешь насмерть, — насупился Стас.

— Не, к тебе претензий ноль, ты молодец. Я уже думал кидать в него что-то тяжелое и пытаться достать свой ломик, — я нагнулся и подобрал это орудие с земли, куда отбросил сразу после выхода из гаража. — Но точно знал, что не успею. Он чем-то занимается боевым, этот Родион… как бы не каратэ. Удар хороший, поставленный. И тут ты стрельнул.

— Да они на тебя отвлеклись, я и воспользовался, — Стас выглядел польщенным моей похвалой и признанием его заслуг. — Только стрелять пришлось в лицо… навеска же… одежду вряд ли пробило бы.

Я хотел сказать, что если бы дробина попала Родиону в глаз, то всё было бы совсем печально, но не стал. Не попала — и ладно.

Я вспомнил о своих трофеях. Достал кошелек попроще — Михаила; в нем было несколько десяток, пятерки и трёшки — всего около восьмидесяти рублей — и бумажка с номером телефона. Всё это я отправил себе в карман. Потом осмотрел бумажник Родиона, который даже ощущался более толстым. Заглянул внутрь — там были аккуратно и по порядку сложенные сотенные и полтинники, фиолетовые четвертаки, красные десятки и прочие купюры. В общем, целая выставка на очень приличную сумму, которой, пожалуй, хватит на первый взнос за кооперативную двушку. Родион явно не был бедным студентом. [3]

— Стас, дело оказалось очень прибыльным, — хмыкнул я. — Держи вот, за помощь.

Я отсчитал две сотни червонцами и передал приятелю.

— Думаешь, стоит? — с сомнением спросил он, разглядывая со всех сторон очень приличную сумму.

— Стоит, — убежденно ответил я. — Хуже не будет. И вот что, Стас… Ты забери второй пугач… или вообще лучше уничтожь его.

— Почему? — недоуменно переспросил он.