В воскресенье я вообще встал поздно — даже позже Аллы, которая по выходным очень любила поспать. Но даже проснувшись, вылезать из теплой кроватки не спешил, лишь дополз до телевизора и включил, чтобы насладиться целый серией давно и прочно забытых телепередач. Правда, если детский «Будильник» я ещё выдержал, то на очень скучной «Служу Советскому Союзу» сдался и в поисках вдохновения сделал ещё одну вылазку — на этот раз чуть дальше, до книжных полок.

Я поправил слегка криво стоящий томик «Понедельника…», который вернул на полку после переезда. Жасым после прочтения этого произведения сказал, что это неплохо, но сюжет глуповатый; я обиделся и хотел поспорить, но решил не тратить нервы на просвещение провинциального Казаха. Пусть сам решает, что хорошо, а что плохо, не маленький.

На раздумья я потратил минут пять. Мне не хотелось читать фантастику советских авторов или писателей из социалистических стран, которые тут тоже присутствовали. От классики у меня заранее начиналась изжога и клонило в сон. В итоге я выбрал томик, который выглядел так, словно только что был приобретен в книжном магазине — его, кажется, никто даже не открывал, и я захотел исправить несправедливость. Фамилия автора ничего мне не говорила, я повёлся на силуэт худенькой девушки в легком платьице на обложке.

Сюжет был не самый сложный, обычная подростковая романтика в современных реалиях. Десятиклассники, которым до выпускных экзаменов осталось совсем чуть-чуть, неумело, но жестоко травили незнакомую девушку, которая по каким-то делам приехала в их город. И только главный герой, познакомившись с этой девушкой поближе, влюбился в неё, поскольку она оказалась весьма продвинутым знатоком литературы. Или потому, что случайно увидел её сиськи и не смог справиться со спермотоксикозом. Или ещё почему, этот момент автор описал очень смутно — видимо, сам не решил, что лучше. [1]

Мне эта повесть что-то напомнила, но я не стал заходить слишком далеко в своих аналогиях. В любом случае Аллу никто не травил. Или травил? Я мысленно плюнул и выбросил дурные мысли из головы.

Книги мне хватило как раз до начала жутких завываний, которые назаказывали зрители «Утренней почты». Из исполнителей я уверенно опознал только Валерия Леонтьева и Яака Йоалу, но и тех — лишь по характерным голосам; песни, которые они пели, я не помнил совершенно. Остальные музыканты в выпуске казались смутно знакомыми, но и только — они совершенно пропали из моей памяти, да, видимо, не только из моей. К счастью, продолжалось это издевательство над музыкой всего полчаса.

Я бросил прочитанный томик на кровать и уставился на Аллу, которая уже успела позавтракать тем, что приготовила бабушка, и засела за свои задания. Она ожесточенно черкала в тетрадке, изредка заглядывая в толстый учебник по какой-то неправильной литературе, и вид имела грозный и недовольный.

Алла какое-то время стойко выдерживала мой взгляд, но потом сдалась, тряхнула челкой и посмотрела на меня.

— Ну что?

— Любуюсь. Я тебе говорил, что ты красивая?

— Ни разу!

— Ну и правильно, — я сделал театральную паузу, но не слишком длинную, чтобы не расстаться с жизнью столь нелепым образом. — Ты не красивая, ты очень красивая.

Всё же — как мало нужно женщинам для счастья. Да и мужчинам тоже, если разобраться.

— Врёшь.

— Как скажешь, котёнок. Но я не вру. Расскажи лучше, как ты познакомилась с Иркой.

— Зачем тебе?

— Интересно.

— Ты что-то задумал, — она сморщила лобик.

— Честно, сегодня ничего. Ну кроме подготовки к визиту нашего незваного татарина. Но пока мне интересна твоя жизнь. Я почти ничего не знаю, как ты жила до того, как я тебя нашел на той кухне. Вот и хочу восполнить пробелы. Расскажи, а?

Упрашивать я, в принципе, умел, но редко пользовался этой своей способностью. Ничего сложного там не было — достаточно сделать соответствующие глаза, посмотреть на собеседника снизу вверх и говорить жалобным голосом. Вот и тут — Алла не выдержала и рассказала мне всё, что я хотел знать о её дружбе с этой стервой.

***

С Иркой надо было сделать что-то плохое, но я не знал, что конкретно. Именно её мне описал Лёха, как того человека, который сливал Бобу и его присным информацию о новых любовных увлечениях Аллы. Правда, имени информатора Лёха не знал, лично с ним не общался, но слышал от приятелей про какую-то девку, которая всё про Аллу знает.

В принципе, я допускал, что у банды имелись и другие каналы получения нужных сведений, но на меня, например, они вышли достаточно быстро — задержку можно объяснить, например, тем, что мы с неделю тупо отсутствовали — и сразу после посещения общаги и общения с Иркой. Алла, кажется, безмерно доверяла подруге и рассказывала ей всё до мельчайших деталей, а та ей завидовала, как и должна была завидовать природная провинциалка москвичке хрен знает в каком поколении. Тем более что эта провинциалка просто одержима столичной пропиской.