Поэтому других кандидатов на вакантную должность стукача у меня не было. Ещё одним свидетельством против Ирки было то, что та подружилась с Аллой чуть ли не сразу после разрыва той с Бобом. Кто был инициатором этого знакомства и последующей дружбы, Алла не помнила — просто разговорились на сейшене, потом встретились ещё разок — и стали лучшими подругами. В юности это происходит быстро — правда, Ирка была малость постарше Аллы и, наверное, поопытней в определенных вопросах. То, что в этой странной дружбе ведущей была именно она, я понял давно. Аллу же роль ведомой вполне устраивала — хотя она регулярно устраивала какие-то взбрыки, на которые Ирка вроде бы реагировала спокойно.

Я немного покатал в мозгу мысль на тему того, что тот случай, который привел пьяную Аллу на нашу кухню, был вовсе не случайным. Например, Ирка таким нехитрым способом — подсунув подруге немного выпивки сверх нормы — пыталась сделать так, чтобы та наконец рассталась со своей девственностью, которой, наверное, тоже завидовала. Я не мог не признать, что план был вполне рабочим — многие старшекурсники могли не сдержаться, обнаружив бесхозную, невменяемую и полуголую девицу на расстоянии вытянутой руки. Но удача была на стороне Аллы — во всяком случае, в этой версии истории. В прошлой моей жизни она умерла, так и не познав мужчину настоящим образом.

И за свои преступления против морали и нравственности Ирка заслуживала самого сурового наказания. Правда, наказание должно было соответствовать преступлению и тоже быть каким-нибудь морально-нравственным. Но с ходу я не мог сообразить, что это может быть — сейчас мои мысли почти целиком были заняты Чикатилой и его внезапным возвращением в мою жизнь. Возможно, с неё хватит и того, что жидкий ручеек импорта, который ей наверняка перепадал с Родиона и компании, иссякнет. Хотя эта стерва обязательно найдет нового спонсора — тут к Ванге не ходи. Впрочем, её новый хахаль уже не будет связан со мной и Аллой, так что и бог бы с ней.

***

Своё посещение гаража я начал с верхолазных работ — забрался на крышу, на которую закинул самопал, и вернул себе это мощное оружие. Стас делал его на совесть — с хорошей шестимиллиметровой трубкой и ударным механизмом, который позволял не связываться со спичками. Вернее, спички там всё равно использовались — сера с головок шла на своеобразный капсюль, — но в целом у этой модели не было задержки на то время, пока огонь не доберется до основного заряда. Нужно было всего лишь оттянуть затвор и поставить его на стопор. Потом нажать спусковой крючок — и сразу же после этого следовал выстрел.

В гараже на меня с обидой смотрела «Верховина», к которой я так и не прикоснулся. Я подошел к мопеду, проверил наличие топлива — что-то плескалось на дне бака, — и с двух попыток завел двигатель. Он работал ровно, без стуков, легко регулировался рукояткой газа, а сцепление надежно схватывало передачу вращающего момента на заднее колесо.

Конечно, когда я заменю все изломанные части, нужно будет и в движке покопаться, но вроде бы там никаких сложностей не предвиделось. Правда, заедала вторая передача, но тут надо было ковыряться и искать, что не так в коробке. Это была отработанная модель, доведенная почти до совершенства и напрочь убитая штурмовщиной и общим наплевательством советского производителя на права потребителей. В моем будущем нишу таких мокиков почти полностью захватили китайцы, которые были проще, надежнее и дешевле, а прибалты и украинцы с их «Карпатами» остались не у дел.

Правда, я по-прежнему не знал, что с этим мопедом делать. У меня была мысль перетащить его на дачу, совершив туда романтичный вояж с Аллой в качестве полезной нагрузки, если эта рухлядь, конечно, выдержит наш вес. Но всё это откладывалось на потом, когда текучка дел позволит выбраться в Сокольники и обзавестись запчастями. И надо бы уточнить у Елизаветы Петровны, на сколько меня пустили в этот бокс — возможно, уже через неделю я окажусь на улице вместе с наполовину разобранной «Верховиной».

В дверь аккуратно постучали.

— Входите, не заперто, — крикнул я и снова накрыл кепкой своё оружие.

В гараж просунулась голова «моржа». Он оглядел полутемное помещение и забрался внутрь целиком.

— Привет, Егор!

— Добрый день, — я не стал показывать радость от его визита, тем более что её и не было.

— Ты сегодня как-то рано, — Николай поискал глазами стул, но садиться на трехногое убожество не стал.

Я тоже встал, чтобы не смущать его — и закрыл спиной то, чем занимался на верстаке.

— Выходной, как-никак, — я развел руками. — И после вчерашнего надо развеяться.

— А что, ты ещё и вчера?..

— Нет-нет! — я улыбнулся. — Просто те ребята пожаловались в милицию, вот и пришлось целый день разбираться, кто на кого нападал и кто самый виноватый.

— Разобрались?