— Вы переоцениваете моё знание прошлого.

— Я так и предполагал. Здесь помню, а здесь не помню… Очень удобная позиция, — Валентин нагло улыбнулся. — Как водить — помнишь, а что и когда происходило — не помнишь. Так?

— Не в этом дело… — я поморщился. — Сколько вам лет?

— Зачем тебе? Хотя ладно, это не тайна — пятьдесят три.

Он оказался постарше, чем я думал, но в данном случае это было не слишком важно. Я быстро высчитал в уме решение несложного уравнения с половиной неизвестного.

— Вы помните, что делали, допустим, 21 мая 1949 года? Всего тридцать пять лет назад, не такой и большой срок.

— Я… — Валентин потер лоб. — Скорее всего, я был в институте, на лекциях…

— На каких?

— На… нет, не помню, — признался он.

— А после занятий вы пошли с друзьями гулять?

— Возможно… к чему эти вопросы?

— Просто показываю вам, как это работает. Никто в будущем не знает, что происходило каждый день и день за днем с определенным жителем планеты. Не существует поминутных графиков, даже для первых лиц государств, — объяснил я. — Человеческая память довольно избирательна, я это на собственной шкуре испытал. Я уверен, что вы хорошо помните начало марта 1953 года — или думаете, что хорошо помните, но какие-то из ваших воспоминаний будут относиться к шестому числу, а какие-то — к девятому, но вы не будете доподлинно знать, что и когда произошло. Это я так, предположительно, без привязки. Есть даже такая поговорка — врёт, как очевидец. К попаданцам это тоже относится.

Валентин ненадолго замолчал.

— Да, ты прав. Я помню те дни, словно они были вчера, но когда пытаюсь восстановить последовательность событий, фокус теряется. А ведь я тогда был в Колонном зале, мы с женой и сыном туда сумели пробиться, сыну два года было. Я помню, кто где стоял, помню… неважно. Но в какой именно день мы проходили мимо того гроба? Седьмого? Восьмого? Убей — не вспомню! — он в сердцах рубанул воздух.

— Вот и я не помню, что было в мае этого года. Скорее всего, я просто ходил на занятия и не влезал в разные истории, которые могли закончиться моей смертью. Газет не читал, телевизора у нас в общежитии не было, за политической обстановкой в мире следил от случая к случаю, — признался я. — Но я точно тогда не жил у Аллы и её бабушки, а про то, что вы или Родион существуете и что мы ходим под одним небом, даже не подозревал.

— Тогда получается, что твоё знание будущего бесполезно? — нахмурился Валентин.

— Получается… — я неопределенно дернул головой. — В каком-то смысле — да. Но кое-что я помню, конечно… похороны Сталина… ну, что-то похожее по воздействию на память… случалось и на моём веку. Но точной хронологии я тоже вспомнить не смогу.

— Ты же понимаешь, что я должен настоятельно пригласить тебя на беседу к нам? — сказал Валентин очень жестким голосом. — Прямо сейчас.

— Я съезжу, если пригласите, — я пожал плечами. — Только там я включу дурака и скажу, что пошутил. А машины… ну вазовские поделки я водить умею, тут отпираться не буду. Но если ещё раз доверите свою догонялку — разобью её о ближайшую стену. Правда, не знаю, практикуете вы сейчас пытки или оставили эту порочную практику в прошлом…

— Заткнись, — зло бросил он и замолчал.

Я решил не усугублять своё положение и тоже заткнулся. Ехать в здание на Лубянку мне не хотелось.

— Почему ты ни к кому не обратился? Хотя бы к тому же Михал Сергеичу? Если ты знаешь что-то важное для страны…

— Кое-что знаю, чего-то не знаю. Говорю же — всё сложно. Я пытался сам разобраться, но в итоге оказался в Шахтах и чуть не погубил хорошую девушку.

— Так ты туда?..

— Да, сознательно ехал, — кивнул я. — Гражданин Чикатило в будущем почти звезда… чтоб ему пусто было. Но не смог… я же говорил, что добрый.

— Добрый он… Так что, поедем или будешь упорствовать?

— А я и не упорствую. Просто подумайте, хотите ли вы делиться мною со своим начальством или же оставите для собственного употребления. Не знаю, какие у вас взаимоотношения с Михаилом Сергеевичем, но он мне понравился. Чувствуется в нем… основательность. Где он хоть работает?

— А ты не знаешь? — мне снова удалось его удивить.

— Откуда? — я пожал плечами. — Он не говорил, я не спрашивал.

— Любопытненько… Он управляющий Управления делами Совета министров СССР.

— Ого… солидная конторка. Теперь он мне ещё больше нравится, — притворно восхитился я. — Его тоже можно посвятить, думаю. Помогу, чем могу. Если у вас с ним, конечно, нормальные взаимоотношения.