Это наш руководитель лаборатории. Химию сейчас изучают в разделе учебника физики. Бредятина, но как есть: деталями такой дискриминации Эйвер никогда не интересовался. Лаборатория есть, а наука не представлена. Зато факультатив по ней — вынь, да положь. Если хочешь балл себе лишний за экзамены в Оксфорде.

Я дернул двери. Меня встретил недоумевающий взгляд Перкина.

— Ты кто? — не стал он тратить лишнего времени на церемонии.

— Заблудший пасынок великой науки. — с грустью поведал ему. — Два с лишним года в гордыни своей мне казалось, что я смогу прожить без химии. Как же жестоко я ошибался, мистер Перкин! Не дайте пропасть юному…

В середине моего экспромта меня ощутимо толкнуло в спину. Толстый мальчуган, старательно пыхтя нёс коробку, при виде которой мистер Перкин подскочил и вцепился в неё, словно блогер в палку для селфи. Ни секунды не медля я последовал его примеру.

Вместе мы дотащили коробку и осторожно водрузили на стол. Я сразу заглянул внутрь, в момент распаковки коробки Перкиным. Вдруг там бруски золота и руководитель лабы со мной поделится? Да у него фамилия даже бустовая.* Но внутри были только кругловатые колбы из толстого стекла, в которые были закреплены два медных стержня. Между стержнями был вставлена угольный соединитель. Все эти лампы были накрыты гофрированным картоном.

Я поглядел на обстановку: у стены стоял адский двигатель с большим колесом, от газового баллона в углу к нему тянулась трубка. В центре лаборатории стоял стол, разделенный по длине полкой, на которых стояли всякие колбы, реактивы, коробки, чашки. На столе высился здоровый микроскоп, непонятный прибор с проводками, система из трубок, напоминающая капельницу, только с трубками противного вида, из коричневой резины. Над столом, освещая его ярким светом были подвешены точно такого же вида, как и новоприбывшие, лампы накаливания. Половина не горели.

— Быстро сгорают? — с умным видом выдал я.

— Часов через сто. — уныло согласился Перкин. И спохватился. — Так кто ты такой, пасынок науки?

— Эйвер Дашер, прибыл по заданию мистера Роусона для цианотипирования наших чертежей с урока черчения, сэр. — доложил ему.

— Ах, да, припоминаю, — пробормотал он, — Артур заходил меня предупредить. Но, видишь ли, нам слегка не до этого сейчас.

— Рад буду помочь, сэр! — вытянулся перед ним бравым солдатиком.

Он поглядел недоверчиво, но вид мой, полный энтузиазма и усердия, растопил его сердце.

— Скоро лампы будут везде. — вещал Перкин в процессе замены. — Электрическое освещение заменит газовое, Лондон засияет как никакой город в мире!

— Электричество откуда возьмут? — спросил я с любопытством, подавая мальчугану, который представился Джефри, сгоревшую лампу.

— О, — многозначительно поднял указательный палец Уильям, — в Лондон уже плывут три генератора «Глэди» с индийского завода.

— Глэди? — с глупым видом переспросил я. Причем здесь наша принцесса, хотелось бы знать.

Уильям Перкин посмотрел на меня сверху со стремянки с некоторой жалостью.

— «Глэди Электрик» компания лорда Эндрю Беллингема. Наш славный лорд радетель технических новшеств. В его особняке говорят даже гидро-динамо машина установлена. Хотелось бы мне на неё взглянуть.

Имя Глэдис пришло в английский язык из староваллийского. Так звали валлийскую принцессу. Имя созвучно и однокоренно со словом счастье. Потому когда я сокращаю Глэдис в Глэди, для меня это звучит как милое славянское имя «Рада». Надеюсь, никто здесь не умеет читать мысли, иначе мне конец. Но Эндрю Беллингем конечно мужик, настоящий Тони Старк этого времени. Это при нем метро построили и освещение везде в городе провели. Теперь вот газовое на электрическое собираются заменять.

— Эти генераторы тоже от газа будут работать?

Наша гимназия подключена к газопроводу. Газ вообще здесь есть у подавляющего большинства жителей. К кому не подведена труба — покупает газовые баллоны. Судя по стоящему здесь газовому генератору с баллоном отдельно, Перкин электрическое освещение сделал сам. От газового освещения в лаборатории становится как у мартеновской печи — жарко.

— Разумеется. — пропыхтел Перкин. — Хотя проект гидростанции от уже лет пять рассматривается. Техническая сложность подобного проекта нам по силам, но материалы… — Он прервался и посмотрел на меня сверху со стремянки.

Объяснять дальше он не стал, к чему школьника пугать, но я уже понял. Шпильки крепления на крышках турбины поедут, как на Саяно-Шушенской ГЭС — минус много миллиардов и под сто человеческих жизней. Я в Красноярске на соревнованиях как тренер был, когда всё случилось на родной Земле.

После замены ламп Перкин наконец снизошел до меня. Надел перчатки, вынул ящик для фиксации копий, приготовил ванну с промывочным раствором. Листки белой бумаги покрыл специальным раствором цитрата железа-аммония с железосинеродистым калием. Так бумага становилась светочувствительна. Заложил листки между кальками, оставил под лампами освещения.