Я чуть котлету вечернюю не выплюнул после таких слов. Да за кого меня дед принимает? Только пошевелив мозгами понял: переживает за меня старый боцман. Шансов в сословие джентри выбиться у него не было, но площадочку под старт он с батей мне расчистил. Дольф вообще мог жить с Ричардом, тот его звал к себе дворецким, несмотря на то что особо высоким дед не был. Но кто же тогда внучонка, то есть меня, воспитывал бы? А так одет как джентльмен, на ногах кожаные оксфорды от Баркера, лакированные, хоть смотрись как в зеркало на такого красавчика.

— Стив тоже катался, без ружья! — гордо опровергла мои инсинуации Глэдис. — Ему очень понравилось.

Судя по тому, что с ними в Альберт-холл дворецкий сегодня не пошел, отговорившись потребностью охраны машины, свою работу Картрелл любит больше мирских наслаждений. Я так и пошутил, удостоившись острого взгляда от Глэдис через плечо.

— Осторожнее! — воскликнул я, хватая и придерживая её за плечи, заслонив собой.

Наперерез нам пронесся лихой роллермен, затормозив об бортик. Последний хоть и был из крепкого бруса, опасно зашатался после столкновения. Вскользь отметив данный факт, я только успел сгруппироваться, падая навзничь. Момент инерции суров: плохой человек — хороший, ему наплевать. Полетел вниз — за мной Глэдис, споткнувшаяся об меня. Только глаза зажмурил, ощутил девичье тельце на себе и касание, приятно пахнущих, волнующих волос на своем лице. Теперь-то меня за такие домогательства казнят. Прости, дед, твой внук пытался быть джентльменом. Кажется, я даже застонал от страха.

Будоражущее ощущение девичьего тела исчезло. Я осторожно разжмурил один глаз. Стон был не мой — бедолаги, столкнувшимся с бортиком.

— Да мне самой стыдно. — призналась Глэдис, стоя сверху, её моментально подняли Анна и Мария. — Что на тебя опиралась столько времени.

— Нельзя опираться на то, что не оказывает сопротивления. — пошутил я, не приходя в сознание.

На волосок разминулся с карающим хэнгером Ричарда Беллингема. Да, из благих побуждений, спасая от возможных неприятностей, но что этот мальчишка себе позволяет? Облапал практически дочь и внучку лорда при всех. Хотя… Я посмотрел налево: неистово визжа, девушка в приличном платье, загребала ногами в высоких роликовых сапожках, вцепившись в своего спутника. Посмотрел направо: возбужденно хихикая, девушка поднималась со своего кавалера, протягивая ему руку и помогая встать.

Какая свободная атмосфера. Может здесь еще пенную вечеринку после десяти вечера устроят?

— Сезон начался. — понимающе сказала Анна.

— Теперь до сентября «мертвяк» с Альберт-холлом. — согласилась Мария. — Слишком много сельской шпаны будет.

Я посмотрел на них мало что понимая. Сезон какой-то, да о чем они?

— Великосветский. — подсказала Глэдис, наблюдающая за мной. — Скачки, балы, пару регат проведут в заливе, шестнадцатилетние девушки познакомятся с будущими муженьками. Все богатые семьи Западной Британии собираются в Нью-Лане.

Мой организм невольно покраснел при мысли о свадьбе. Сам-то я внутри был спокоен и собран. Хоть сейчас перед Джулией поставь — наплету с три короба, обведу менталистку вокруг своего эротичного носа. Для меня Глэдис опасней всех. Непредсказуемо себя веду при ней, мозг штормит как дырявую лоханку бушменов в Тихом океане. Ну да, бушмены — жители пустынь, никаких лоханок не выстругивали. Так и у меня мозга считай нет: как посмотрит на меня эта сероглазая ведьма — в голове пустота, будто «боярки» свежей с планшета накидался. Кстати, а если я здесь, из своего будущего, роман про десятилетнего князя Волосатикова и его гарем эльфодевочек выдам, меня сразу покалечат или заставят сначала новую церковь отстроить во искупление?

— Давайте наверх. — скомандовала Глэдис. — Время «уголков» от мисс Маршалл-младшенькой.

Уголками у нас мороженое в рожках называют. Миссис Маршалл — это знатный кулинар нашей столицы, ведет колонку в газете и свою школу по готовке. А её дочурка мороженое готовит. Говорят Альберт-холл нанял её за сумасшедшие двадцать фунтов в неделю. В нашей гимназии помимо учебных предметов можно приобрести дополнительные знания, если на перемене рядом одноклассницы шепчутся. Типа, где на визитке писать имя леди, а где её домашний адрес. Это же пипец как важно: перепутаешь и всё, садись на своего пони и с разбега в залив ныряй — высокое общество не простит.

— Простите, леди, я поднимусь к вам быстро насколько смогу. — извинился перед ними.

Наверху были балконы, пространство с открытыми столиками и закрытыми ложами. Само собой у лорда Беллингема была своя ложа, а поскольку он сейчас в Нью-Дели, нет необходимости заказывать столик или искать место. Пока они там рассматривать в меню явства и напитки будут, притащу свои фотки, заполню паузу.

— Ну иди, — с некоторой смелостью пошутила Глэдис, — потрать свой пенни.

В общественных местах, даже гламурных, по типу Альбер- холла или театра Савой, туалеты были платные. Посещение стоило пенни, отсюда и пошло выражение.