Про желание полюбоваться на острую железяку я из разговора трех подручных дочки депутата выяснил. Вообще с Оливером надо дружить. Вчера на него пришлось накричать и меня покусывало легкое чувство вины. Вариант тогда выглядел беспроигрышно: самая легкая мишень для устрашения и демонстрации моей альфовости. Хотя вмешайся Диана с парнями, кто знает, как обернулась ситуация. Потому набился в друзья, заодно его сестре польстил с титулованием.

Оливер с потрясением посмотрел на меня. Герой, джентльмен и бретер признал его за равного, пообещал дать подержать «славный меч короля Артура». Да за такое любой пацан свою душу заложит. Это пока аборигены не знают, что я сын предателей Родины. Вскоре, думаю, слухи дойдут. Я когда в новую школу отправился, понял — столовая если там и есть, точно не похожа на беллингемскую. Заскочил в лавку старика Уэбба за сэндвичем с ростбифом: кусок яичницы, лук, морковь, мясо, растаявший сыр эти ингредиенты — вкусно, питательно, дешево. Пару раз в неделю Эйвер брал у старика его булочку. Но сегодня эта скотина просто поставила табличку «Закрыто» перед моим носом.

На этой сцене можно ставить дисклеймер «ту би континиед» и переходить к завтрашнему дню. Однако за кадром будущей драмы, я отыграю сегодняшний день на пару «Золотых Глобусов».

Оливер повернулся с немой мольбой во взгляде к своей сестре.

— Эйв просто шутит. — отрезала она, слегка зардевшись от «леди».

Оливер с обидой посмотрел на меня.

— Дорога из лжи, страшнее немилости леди Ди. — подмигнул ему. — На перемене покажешь мне, где у вас тут пацанский движ проходит.

Перемена, после занудливого чтения параграфа из учебника истории, оглушила меня красками. Жизнь существует, и она не состоит в монотонном пересказе далеких событий, на каком-то богом забытом острове.

Да, это была маленькая мещанская месть Данилы Шастунова, но вы бы читали этот новый учебник, изданный кафедрой Оксфорда! В гимназии Беллингема мы учились по старому учебнику Тревельяна. Сей доблестный муж был признанным титаном истории и немножко националистом. Эйверу Дашеру до фени было про «глобальный горизонт морского господства и имперской экспансии», а русский мужик во мне кирпичи откладывал. В школе Бромптона сразу новый учебник заказали, вышедший после Нового года. Учились по нему, я его у Оливера по-братски одолжил сегодня. Открываю, там «Британия — капитанская рубка человечества».

«Ой, лять, а вы на Луну еще не летали, случайно, копетаны?» — сразу возбудилась во мне имперская сущность. Она же в каждом русском есть, надо только потереть слегка или сказануть что-нибудь с пафосом.

Хорошо, что историку было настолько на нас всё равно, что он, не обращая внимания на шум, тупо открыл учебник и стал зачитывать параграф. Его размеренный, хорошо поставленный голос, вскоре перебил какой-либо шум и загипнотизированный класс, закачался мартышками перед удавом Каа.

«Парадокс.» — думал я в полудреме, загнав внутреннего имперца в клетку. — «Учебник новый, коллектив авторов в составе десяти человек. По-своему красив слогом и хорош, передовой. А учитель наш, мягко говоря, человек довольно винтажный: свечки в именинный торт уже не помещаются. Наверно найти учителя в такую школу неимоверно трудно».

Резко проснувшись со звуком колокольчика, я дернул Оливера за рукав. Диана неодобрительно кинула на нас свой взгляд, но ничего не сказала. Мы выскочили прочь, и мой гид начал свой рассказ.

— Это портрет леди Эктон. — сказал Оливер, когда я вопрошающе ткнул в старушке на холсте. Она висела, радостно улыбаясь, в чепчике и наглухо закрытом платье в вестибюле школы, на стене.

Картина с изображением, а не сама старушка. Школа Бромптона не настолько кровожадна.

— Согласно её завещанию, пять фунтов в неделю будет отправляться в школу для бедных округа Бромптон. — Оливер с уважением помахал портрету.

Я последовал его примеру. На всякий случай.

— Традиции благотворительности широко распространены в нашем обществе. — заливался соловьем Оливер, выскакивая за дверь школы. — Вот, например наша больница святого Георгия. При ней раньше была школа для бедных, пока не построили Бромптон. Ежегодно, среди самых лучших девушек, окончившим с отличием школу, разыгрывали приданое в сто фунтов. Сейчас эти сто фунтов больница жертвует на нашу школу.

— Мне и архитектура школы нравится. — Оливер описал изящную дугу рукой, окончанием которой должно было послужить учебное здание.

На его беду, местом окончания патетического жеста, послужил какой-то школяр. С двумя корешами, поднимавшийся по ступенькам на крыльцо школы. Видимо эти негодяи проспали начало уроков. Ни привратника, ни сторожа я пока в школе не встретил, только бабу Джиджи, уборщицу с могучими руками, широким красным лицом в чепце и прокуренным голосом. Её так при мне назвали.

Э-эх, вот мистер Джонс бы всыпал этим заблудшим овечкам…

— Ты чё, крепыш очкастый, попутал? — сразу окрысился тот, отбрасывая руку Оливера.