— Доброе утро, — нервно произнесла я, приглаживая волосы. — Я здесь с разрешения родителей. Вы слышали о произошедшем. На меня и Горлана покушались.

Она кивнула, продолжая пристально меня разглядывать, а затем вдруг произнесла:

— Мне известно, что ты не моя внучка.

Мне сначала показалось, что я ослышалась.

— Что?

— Ты не Агнелика, — повторила Замина.

— Не понимаю, — неуверенно улыбнулась я, мысленно прогоняя все возможные варианты.

«Она серьёзно? Но как? Неужели догадалась или услышала наш разговор с Витторном? И что мне теперь делать?»

— Понимаешь, — сухо произнесла она, подходя ближе. — Ты не моя внучка. Не Агнелика. Тело её, а вот душа — иная.

Женщина произнесла это так уверенно, что свести разговор на шутку уже не получится.

— И что вы будете теперь делать? — спросила я, спокойно встречая её взгляд. — Расскажете всем правду?

— Все зависит от тебя, — неожиданно ответила Замина.

— И что это значит?

— Все видят, как ты изменилась. Но никто не понимает почему. Лишь я знаю и Витторн. Его чувства к тебе сложно не заметить. А такие, как он, не прощают предательства.

— Что вы хотите? Шантажировать меня? Так это бесполезно. У меня ничего нет. А завтра я… я уйду.

Еще пару минут назад я была уверена, что останусь, но теперь…

Вот и слетели розовые очки, здравствуй, реальность. А я ведь поверила, что смогу жить чужой жизнью. Мне не простят замену Агнелики. Не простят и отомстят.

Замина вдруг улыбнулась. И эта улыбка вышла как-то грустной и усталой.

— Не возражаешь, если я присяду? — произнесла она, тяжело опускаясь на ближайший стул. — Разговор предстоит долгий. А я не в том возрасте, чтобы долго стоять.

— Конечно.

— В том, что Агнелика стала такой, есть и моя вина, — вдруг призналась женщина, рассматривая свои руки и теребя золотое колечко с огромным изумрудом на безымянном пальце. — Они все считают, что это дар превратил её в чудовище… но это не совсем так.

Я молчала, ожидая продолжения.

— Раз ты заняла её тело, то тебе должны быть доступны и её воспоминания.

— Да.

— Но это было так давно… они, скорее всего, стерлись. Двенадцать лет назад Агнелика с родителями и братьями приезжала ко мне в гости. Мы тогда отмечали рождение наследника у моего старшего сына Нарима.

— Тогда она выкрала у вас блокнот, — произнесла я, роясь в воспоминаниях Агнелики.

— Да… Блокнот с древними знаниями. Я сама выкрала его у своей бабки… хотела получить мужчину, которого любила. Получила. — Замина горько улыбнулась, и в её глазах вдруг застыли слезы. — Ойнер любил другую. Другой сделал предложение. А женился на мне.

«Приворожила…»

— Мне казалось, что моей любви хватит на нас двоих, что мы будем счастливы. Первые годы так и было. Сначала родился Нарим, затем Аури. А потом… все изменилось. Он меня любил и ненавидел. Болезненно ревновал ко всем и бил. Не хотел видеть и не мог прожить без меня и дня. А потом и вовсе сошел с ума. Мы прожили вместе восемь лет, из которых счастливыми были только первые три.

— Вы его привязали к себе, — прошептала я, сочувственно взглянув на женщину.

— Да, — горько улыбнулась она, поднимая на меня полные слез глаза. — Привязала. С помощью блокнота, который свел с ума и единственную внучку.

— Я его уничтожила.

Замина улыбнулась.

— И правильно. Давно надо было это сделать. Но я о другом хотела с тобой поговорить. Сейчас о перемещении душ почти ничего не знают, а раньше, во времена моей бабки, это было распространенное явление. Ты пришла из другого мира и заняла тело Агнелики. А она?

— Погибла. От отравления ядом, — ответила ей.

Всё равно нет смысла больше скрывать правду.

Женщина кивнула.

— Бедная девочка. А ты хочешь вернуться домой, не так ли?

— Хотела, — призналась я.

— Почему раздумываешь? Что ждет тебя дома? Муж, возлюбленный, семья, дети?

— Ничего. И никто, — ответила я. — Совсем одна.

— Витторн любит тебя. И ты его любишь. Аури так ожила с твоим приходом, недуг оставил её. Ты вдохнула в неё жизнь.

— Но я не Агнелика. Они узнают… рано или поздно узнают и не простят обмана. Я очень хочу остаться. Очень.

— Так оставайся, — улыбнулась Замина. — Ты — Агнелика. Агнелика, которую мы все любили и мечтали увидеть в подрастающей девочке, отравленной силой и магией. Ты — она. Узнает ли Аури правду или нет — неважно. Ты за эти дни дала им больше любви и тепла, чем они получили от Агнелики за всю жизнь. Поэтому я, от лица всей семьи, прошу тебя остаться здесь. С нами. Остаться и быть счастливой. Ты этого достойна.

— Вам-то это зачем?

— Это принесет счастье и покой моим родным. Я совершила в этой жизни много ошибок. Пришло время их исправлять.

— Но я же чужая, — слабо возразила я.