Андрей очнулся резко, судорожно вздохнул и осмотрелся вокруг. Кажется до телефона он не добрался, отрубился по дороге. Кряхтя, попробовал встать. Чёрт, как больно! Плечо не чувствую совсем, а рядом с ним, всё горит. Наверное началось воспаление. Этого мне для полного счастья и не хватает. Мне нужен телефон, здесь должен быть телефон. Должен быть!

С трудом, упираясь головой в стену, он смог подняться. И так вдоль стеночки, потихонечку он и поплёлся к двери. Он должен найти телефон. Должен, иначе смерть. Кабинет за кабинетом, помещение за помещением. Расплывающимся взглядом он увидел красный крест на двери. Зайти или нет? Зайти, а вдруг? Сжав зубы толкнул дверь и завис, качаясь и ловя баланс. Лишь бы не упасть, лишь бы не упасть. Наконец красная пелена отступила и он смог заглянуть в кабинет. Молоденькая медсестра в белом халате с красной розочкой у сердца, смотрела в потолок стеклянным взглядом. Суки, совсем ведь молодая. На столе стоял телефонный аппарат, неужели? Из последних сил добрёл и взяв трубку, набрал номер, пошли гудки...

Москва. Старая площадь. Кабинет Андропова.

Юрий Владимирович сидел и размышлял. Что-то не так! Где-то они ошиблись, он чувствовал. Где, и в чём? Доклад об уничтожении мальчишки пришёл, встреча не состоялась. Тут всё чисто, тогда где? Где прокол? Где?

Раздавшийся телефонный звонок заставил его вздрогнуть. Нехорошее предчувствие шевельнулось в груди.

- Я слушаю! - сказал он в трубку.

- Это Цвигун! - раздалось из трубки - В 10-32 на кортеж министра МВД Щёлокова совершено вооружённое нападение, они отбились, но двое телохранителей убито, один ранен. Щёлоков также получил ранение головы, в данный момент его жизнь вне опасности.

- Почему так поздно докладываете? - разозлился он.

- А вот тут самое интересное! - напряжённо заговорил тот - Идёт неофициальное бойкотирование комитета. Наши люди во многих местах отстранены и заменены на сотрудников ГРУ генштаба, в первую очередь, в охране Брежнева и его семьи. Также выяснилось, что было нападение на жениха внучки Брежнева, и по предварительной информации он убит, но его тело не найдено. Вся его охрана уничтожена, на месте боестолкновения обнаружены многочисленные гильзы и следы крови, что говорит об активном противодействии и, видимо, среди нападавших имеются раненые и убитые. После этого Брежнев вызвал к себе в Переделкино Громыко, Суслова, Гречко и Щёлокова. Что там происходит выяснить не удалось, наши люди отстранены и вывезены. Вот, по дороге в Переделкино на кортеж министра МВД и было совершено нападение, кем и для чего, пока неизвестно. Люди работают, но пока информации нет.

- Ясно! - задумался Андропов - Держите меня в курсе Семён Кузьмич!

- Слушаюсь! - ответил генерал Цвигун и отключился.

- Твою же мать! - выругался Андропов и с силой положил трубку - Какая сволочь воду мутит?

Окраина Москвы. Старая овощная база.

- Неужели никого? - со страхом подумал Андрей - Что теперь делать? Кому звонить? - паника захлестнула разум Андрея.

На звонок так никто и не ответил. Посидев ещё пару минут смотря в стену, Андрей очнулся. Нужно выбираться с базы и постараться попасть в больницу. Только как? А если попробовать доехать на машине? В гараже две машины, в одной тела, а другая чистая. Только я не умею ездить. Денис умел, а значит и я смогу! Ползём к машине. Через полчаса весь мокрый и смертельно уставший Андрей сидел за рулём чёрной Волги. Слава богу, что ворота здесь открываются механически, открыть их вручную он бы не смог. Нажал на кнопку и жди, когда ворота отъедут. Теперь можно и трогаться. Выжал сцепление и включил передачу, поехали.

Сержант КГБ Петров сидел и скучал. Совсем не так он представлял свою работу в комитете, совсем не так. Ведь кто он по сути? Вратарь! Он просто открывает и закрывает ворота, вот и вся работа, а он мечтал совсем о другом. О! Опять куда-то намылились? Вот уж у кого служба так служба! Привычно открыл ворота и отсалютовал, даже не глядя кто сидит за рулём. Да и зачем ему это? Кто там может быть кроме этих надоевших рож?

Вот это удача! Обрадовался Андрей, даже документы не посмотрели, сразу ворота открыли. Теперь вперёд, к победе коммунистического меня! Чёрт, зрение плывёт. Как не вовремя. Перекрёсток, надо притормозить.