А из ситуации сделал единственно правильный вывод. Вопрос Гамалеева надо решать, ибо если ничего не делать, его желание меня на чём-то подловить, обязательно принесёт плоды.

К девяти я собрался и вышел из подъезда. Поздоровавшись с Кондратьевной, закинул туристический рюкзак и связку удочек в коляску и завёл мотоцикл. А уже через пятнадцать минут подкатил к четырёхэтажке, в которой проживал доктор Кац.

Он вышел сразу, будто ожидал, стоя у окна. Правда, оделся доктор явно не по-походному. Костюм, тройка, галстук, плащ и шляпа с зонтиком, тростью. На ногах начищенные до блеска ботинки. В руках, как всегда, саквояж, а на плече, дерматиновый чехол с камерой.

— Артём Абрамович, ты чего, как на свадьбу вырядился? — поинтересовался я. — Там, куда мы едем, одни заброшенные развалины и лес с озером. Так что сидеть придётся целый день на кирпичах.

— Саша, ничего страшного, я с собой плед взял и термос с кофе — попытался успокоить меня Кац и, постучав по саквояжу, деловито поправил очки в роговой оправе.

Усадив дока в люльку, я заставил его снять шляпу, а затем водрузил на голову простенький шлем, очень похожий на половинку детского резинового мячика. А в полдевятого утра мы уже катили по частному сектору, в сторону трассы.

Эту дорогу я выбрал специально, чтобы случайно не встретить кого-то из милицейского начальства. Меня сейчас всё равно не остановить, но лишних неприятностей из-за явного неподчинения, получать не хотелось.

Объехав Круглое озеро, мотоцикл покатил по трассе к окружной дороге, и тут со стороны дачного посёлка появилась знакомая чёрная Волга. Разумеется, с сивым Антоном за рулём. Правда, директора комбината рядом с водителем я не заметил. Зато на заднем сидении устроилась его секретарша Леночка. И она явно меня узнала. А когда мы разминулись, затылок ещё несколько секунд продолжал чувствовать её заинтересованный взгляд.

И вроде ничего особенного не произошло, но почему-то эта встреча мне была неприятна. Возникло чувство, что меня заметил тот, кому не положено. Постаравшись выкинуть этот эпизод из головы, я сосредоточился на движении, по заранее намеченному маршруту.

Почему я выехал так рано? Ведь если судить по материалам уголовного дела, смерть девушки наступила в период с полпервого, до двух часов ночи. Да всё просто, я боялся опоздать. В девяностые, я на собственной шкуре ощутил, чем чревато подобное опоздание. Ведь в те времена зачастую выигрывал тот, кто приезжал на место оговорённой стрелки первым и сажал пару братков с автоматами в засаду. Как говорил начальник угрозыска Лавренок, «лучше перебздеть, не выспаться и всё проверить заранее, чем недобдеть и потом получить маслину в голову».

В пути я не превышал скорость и ехал, соблюдая все правила дорожного движения. И это принесло плоды. Мотоцикл с рыбаками особо не замечали и ни разу не остановили сотрудники ГАИ. А так как камер наружного наблюдения, в эти времена в СССР не существовало, то срисовать маршрут нашего передвижения по записи было практически невозможно.

Час пик нам тоже не помешал. На дороге не попалось ни одной пробки. А ещё никто не устраивал игру в шашечки, даже на Московской окружной.

Прибыли мы на место к половине одиннадцатого. Остановились в полукилометре, прямо на лесной дороге. После этого я сходил на разведку пешком. И только убедившись, что внутри развалин никого нет, подкатил на мотоцикле к самой дальней части стены бывшего цеха и спрятал его в кустах.

Высадив Каца, дополнительно закидал наш транспорт ветками и оценил маскировку со стороны. Местность вокруг заросла бурьяном и высоченными кустами, а самая ближняя тропинка, шедшая от озера до дачного посёлка, находилась в сотне метров. Так что результат меня устроил.

Пройдя с Кацем внутрь, оставшегося без крыши цеха, мы добрались до кирпичного навала, окружающего воронку от взрыва, и проникли в обустроенный заранее наблюдательный пункт. На месте я потребовал, чтобы док оставил свои вещи за насыпью. После этого мы направились осматривать бывший цех.

— Саша, покажи мне место, где, по твоему, должно произойти убийство? — тут же потребовал Кац, и я указал ему на одну из поваленных колонн.

Когда-то давно колонна поддерживала деревянную крышу, а теперь лежала рядом с тёмным пятном на стене, будто оставшемся от большого кострища.

— Я должен обязательно всё осмотреть и снять на камеру.

— Ну, пошли. Заодно и я кое-что проверю.

Подойдя к колонне, я принялся наблюдать за Кацем. Хотелось выяснить, почувствует ли он пятно и идущий от него едва заметный, потусторонний сквознячок.

— Саша, пока я не буду спрашивать, почему ты так уверен, что здесь сегодня кого-то убьют — сказал Кац и, включив любительскую кинокамеру, снял общий план места. — Опиши, где именно будет лежать тело девушки, и как по твоей версии, это всё произойдёт.

Закрыв глаза, я снова увидел десятки фотографий из старого уголовного дела, которые просматривал сотни раз.