Судя по паспорту ружья, оно куплено моим дедом в пятьдесят втором году. И, видимо, после трагической смерти перешло в наследство его сына, то есть дяди Саши. В документах он не отмечен, охотничьего билета я тоже не нашёл. Получается, ружьё сейчас нигде официально не зарегистрировано. И это то, что мне сейчас как раз нужно.

Конечно, портить стволы не хотелось, но иного выхода не оставалось, ибо в катакомбах с длинными точно делать нечего. В итоге ножовка по металлу и столярная стамеска всего за пол часа превратили ружьё в обрез. Правда, стволы я срезал только наполовину, сделав подобие итальянской лупары, которая вполне эффективна на дистанции до пятидесяти метров.

Брать с собой полноценный патронташ на 24 патрона, я не стал. А вместо этого забил патронами два съёмных подсумка, по восемь в каждый. Воевать в катакомбах, я всё равно не собираюсь, а для успокоения души, этого вполне достаточно.

Выбрав из инструмента фомку, я сложил всё приготовленное в спортивную сумку, пообедал борщом и отправился в опорник, для создания видимости служебной активности.

Если честно, то хотелось посетить доктора Каца и откровенно поговорить с ним. Ведь союзники мне бы сейчас точно не помешали. Но пока я решил отложить этот важный шаг на потом. Сегодня надо спуститься, в очень нехорошее место и всё осмотреть. А уже потом будем думать, как лучше поступить с полученной информацией.

1980 год. 30 апреля

Денёк прошёл нормально. Город готовился отмечать Первомай. По этому поводу на углах домов вывесили флаги, а над дорогами натянули транспаранты со знакомыми с детства лозунгами. Накануне затяжных выходных, активность асоциального элемента приблизилась к нулевым показателям.

Все основные события начнутся завтра. После демонстрации народ отправится массово на природу, устраивать пикники и жарить шашлыки. Разумеется, без спиртного там не обойдётся, и для милиции начнутся весёлые деньки.

Разобравшись с накопившимися бумагами, я сумел выбраться из опорника в полпятого и сразу рванул домой. И, разумеется, без приключений до жилища добраться не смог.

Прямо из-за угла на перехват устремился Кошель. Судя по его виду, он специально поджидал меня здесь.

— Иваныч, привет, говорят ты завтра в центр, на демонстрацию поедешь?

— Да, буду сопровождать автоколонну, отчаливающую от проходной комбината — подтвердил я на ходу. — А ты уже, откуда узнал.

— Так, земля слухами полнится. Иваныч, а можно с тобой? — попросил парень и пристроился рядом.

В этот миг мне показалось, что ему это по какой-то причине очень важно.

— А чего ты со своими не хочешь поехать? Вроде как, один «Икарус» школе выделили. Повезут музей революции показывать. Затем организуют экскурсию по центру.

— Вот именно что один автобус. Повезут лучших пионеров и комсомольцев. Иваныч, ну ты же понимаешь, мою кандидатуру из этих списков сразу вычеркнули — печально констатировал Кошель.

— А ты Гена, вообще зачем в центр собрался?

Услышав вопрос, парень замялся и принялся буравить асфальт взглядом.

— Так, я почитай всю жизнь, в нашем микрорайоне прожил безвылазно. Ни разу на красной площади так и не побывал. Всё время что-то мешает. То батьку за его дела ваши принимают, то мамка забухает. А мне хочется хоть одним глазком взглянуть, как там всё вживую выглядит. Да и повод вроде подходящий.

Признание ему далось нелегко, но Кошель справился. Остановившись, я повернулся и сменил его взглядом.

— Гена, если согласишься ехать стоя и не против нести транспарант на демонстрации, то я думаю смогу договориться насчёт тебя. Так что давай, к полвосьмого утра подходи к центральной проходной, и комсомольский билет не забудь. А сейчас лучше не отвлекай, у меня тут дела срочные нарисовались. Надо порешать.

Развернувшись, я ушёл, оставив Кошеля в одиночестве. Сейчас я был настроен только на одно, посещение катакомб. Конечно, я не против проговорить с парнем и закинуть кое-какие крючки в его сознание, но сейчас не до этого.

* * *

Спустя два часа.

Со стороны можно было подумать, что я спешу на тренировку. Спортивный костюм и кеды. Плотно набитая сумка на плече. А в ней комбез, амуниция, инструмент и оружие.

Стараясь передвигаться по прикрытым кустарником дорожкам и задникам хрущёвок, я обходил места обычного скопления людей. Так, меня может заметить меньшее количество идущих навстречу граждан. А те, кто узнает, подумает, что участковый идёт в спортзал школы или на стадион.

В одном из дворов я услышал пьяную ругню. Видимо, кто-то начал отмечать праздник заранее. Инстинкты милиционера требовали подойти и разобраться, но вместо этого я обошёл спорщиков и ускорился.

Я понимал, что это неправильно, но сейчас мне нельзя сбивать боевой настрой. Иначе следующее окно возможности для спуска в катакомбы, появится только второго Мая. А на это число у меня имелись совершенно другие планы.