Воронцов говорил это мне, но как-то странно, словно общаясь сам с собой. И в эти секунды он походил на доктора, встретивший вполне живым и здоровым, ранее обречённого на смерть пациента. Причём, судя по всему, этот доктор лично поставил пациенту отрицательный диагноз.

Если честно, то я не знал, что ответить. Снисходительность тона собеседника, и явно высокомерный взгляд, постоянно оценивающий моё состояние, говорил о том, что он не боится говорить мне это всё прямо в глаза. А ещё он почему-то чувствует своё явное превосходство.

— Как видите, Антон Львович, я жив и здоров — проговорил я, желая вытянуть из своего бывшего свидетеля как можно больше информации.

— Пока что здоров — это да. А вот насчёт жизни, я не уверен. Сдаётся мне, Саша, что твой всплеск активности, больше похож на неожиданную и кратковременную ремиссию, после которой последует резкий спад жизненной активности. Так что не обольщайся, ты по-прежнему лишь тень прежнего себя, обречённая на быстрое затухание. — С этими словами Воронцов подвинулся ближе и навис, воспользовавшись тем, что на полголовы выше. При этом я почувствовал скрытую в нём, реальную мощь, очень схожую с той, что шла от маньяка в момент моего убийства. — Александр, я тебе уже говорил. Ты совершил ошибку, после которой ничего не изменить. Так что советую просто дожить оставшийся тебе срок. И ещё одно, я знаю, как тебя сюда тянет, но я приказываю, больше не подходить к дому инженеров, даже на пушечный выстрел, иначе количество оставшихся тебе деньков сильно сократится.

Последние угрозы Воронцов буквально прорычал мне на ухо. А потом, задев плечом, прошёл мимо и скрылся в арке.

Когда он мне снисходительно выговаривал, я чувствовал нереальное желание всадить кулак в его челюсть. Но сдержался, понимая, что точно не здесь и не сейчас. А сейчас я был ему благодарен, за дополнительную мотивацию копать дальше.

Конечно, Антон Львович. Будь, по-твоему. Пока тебя не трону. Но, думаю, скоро мы с тобой встретимся и поговорим совсем по-другому — зло проговорил я про себя и направился в сторону выхода из Царского переулка.

Первым делом направился в сторону комплекса зданий, занимаемых медицинскими учреждениями. Добравшись до морга, заметил курившего рядом с крыльцом санитара и направился к нему. Тот тоже меня заметил и кивнул.

— Привет, а Артём Абрамович на месте? — обратился я к нему.

— Привет Иваныч — ответил он, дав понять, что мы знакомы. — Нету Абрамыча. Рано утром вскрытие произвёл свежего утопленника, что с пионерлагеря привезли, а потом подорвался и на автостанцию убежал.

— А зачем?

— Так, в Москву поехал. Какое-то у него срочное дело в центре появилось.

Ответ санитара вызвал во мне беспокойство. Кац, не про какие срочные дела, требующие его присутствие в Москве, мне не сообщал. И в этот момент я почувствовал, что это срочное дело наверняка напрямую касаются тех улик и той информации, которую я предоставил доку накануне.

Уж не собрался ли он меня сдать? Как-то в подобное не верится, но кто его знает.

— К скольким он обещал вернуться?

— Не знаю. Но, как мне кажется, до утра Абрамыча точно не будет. Он на свой кабинет замок повесил и распорядился, если свеженьких мертвяков в морг привезут, сразу в холодный цех отвозить. Выходит, раньше завтрашнего дня шеф точно не появится.

— Спасибо. Если всё-таки появится, скажи ему, чтобы сразу участковому позвонил — попросил я, и санитар охотно кивнул.

После посещения морга я направился в опорный пункт. Часы показывали полчетвёртого. Конечно, пора бы перекусить, но после сегодняшнего непростого денька, аппетит пропал напрочь. Так бывало всегда, когда я находил след и начинал по нему активно идти.

Обдумывая сложившуюся ситуацию, я понимал, что всё решится только через два дня, на выезде. Вера в честность доктора Каца была незыблемой, но его срочная поездка в Москву, зарождала нехорошие подозрения. А что, если он появится в микрорайоне с товарищами из КГБ? Подобный расклад полностью перечеркнёт все планы.

И всё-таки визит в опорный пункт не был напрасным. Я договорился со старшим участковым, что отдежурю два дня подряд, чтобы в нужное мне время быть полностью свободным. Разумеется, как и отцу, наплёл о мнимой поездке на рыбалку.

А когда закончил с делами и вышел из опорника, желая двинуть домой, рядом остановился грузовик и из него выглянул Макар старший.

— Иваныч, кажется, мы недоговорили — проговорил он и приглашающе указал на пассажирское сидение.

Я не стал спорить и полез в кабину.

— Значит, хочешь поговорить? А как именно по душам или сразу начнёшь с претензий? — спросил я напрямую, не желая, чтобы предводитель деревенских парней ходил вокруг да около.

— Конечно, лучше по душам, но без пол-литры так не получится — ответил Макар.

— Ну тогда давай-ка довези меня до дома, на ходу беседа легче пойдёт — предложил я, и грузовичок тронулся.