У меня была отправная точка — клуб. Если Пак Сумин исчезла из стен заведения, это огромный удар по его репутации. Ее не могли похитить во время посадки в машину или по пути домой — это было исключено. Значит, девушку вывели тайком из заведения, когда она еще не собиралась оттуда уезжать.

Вывел кто-то, кто там работал и кого Пак Сумин знала. А учитывая привычки годзиллы, я мог поклясться, что обслуживали ее всегда одни и те же люди в одной и той же комнате. Искать камеры или взламывать сеульскую систему CCTV было некогда, надо ехать в клуб лично и разговаривать с владельцами и персоналом. Благо, для этого дела у меня был довольно внушительный господин Мун Джин, который по повадкам имел достаточно связей не только в армии, но и в прочих силовых структурах Сеула. Тем более, мне до сих пор помнились его слова, что он в любой момент может позвонить начальнику полиции этого города, а это, определенно, уровень, доступный далеко немногим. Не зря от одного присутствия господина Мун Джина в комнате все мое нутро буквально верещало об исходящей от него угрозе. Наверное, примерно так будут выглядеть оперативники NIS, если разведка когда-нибудь меня найдет и явится по мою душу.

Все свои мысли я записывал в файл в виде мелких тезисов и в момент, когда в мою дверь постучал господин Мун Джин, на экране висело всего два слова.

Сотрудник клуба.

Вот ниточка, за которую нам надо потянуть в первую очередь.

Господин Мун Джин внимательно выслушал меня, после чего задал один-единственный вопрос:

— Ты пришел к этим выводам за пятнадцать минут?

— За двадцать, — поправил я мужчину.

Мун Джин усмехнулся и, покачав головой, поднялся с дивана.

Так как я был готов к выходу на работу, то переодеваться мне не пришлось. Единственное, надо позвонить в офис и наплести то же самое, что я наплел водителю.

— Господин Ким Бон-Со, — мы с Мун Джином уже ждали лифт.

— Слушаю тебя, хубэ. Что случилось?

— Господин Ким Бон-Со, госпожа Пак Сумин сегодня будет работать из дома. Завтра важный день, вы же знаете, — обтекаемо начал я.

— Понял тебя, Ён-кун! — ответил новый менеджер отдела. — Тогда пусть госпожа начальник отправит мне письмо, я прикреплю к табелю.

— Конечно, сонбэ!

— Удачи вам завтра, — продолжил Ким Бон-Со.

— Спасибо, господин менеджер! — жизнерадостно продолжил я.

Когда я положил трубку, Мун Джин скосил на меня глаз и спросил:

— Так тебя Пак Сумин наняла за стальные нервы?

— Трус не может сбежать с севера, — ответил я мужчине, заходя в лифт.

— Я видел много трусливых северян.

— Они просто были не готовы к тому, с чем столкнутся здесь.

— А ты оказался готов? — спросил Мун Джин.

— К такому как сейчас, точно нет. Но я стараюсь ради госпожи Пак Сумин, — попытался я увильнуть от расспросов.

Мун Джин только хмыкнул. На паркинг мы доехали молча.

О клубе, в котором Пак Сумин проводила вечера, я толком ничего не нашел. Это было одно из тех закрытых элитных заведений, которому не требуется сайт, реклама или какая-то публичная огласка. Все, кто мог бы его посетить, и так знали о его существовании, простым же корейцам стоило оставаться в неведении. Зайти с улицы в клуб было нельзя, как нельзя было и творить там, что угодно. Членские взносы, рекомендации, черные списки тех, кто неправильно себя вел — это было полуподпольное заведение, которое пряталось под носом у всего Сеула и при этом обслуживало исключительно элиту общества.

Такие места есть везде и существовали они всегда. Конечно, это был не клуб, который специализировался на каких-то извращениях, хотя, я уверен, в Сеуле найдется и подобное заведение. Нет, это был скорее салон для состоятельных женщин, которые могли с удовольствием провести там время в компании красивых мужчин или друг с другом не боясь, что их будут осуждать, обсуждать или следить за ними. Приватность — главная сила клуба, Пак Сумин постоянно повторяла, что скорее за ней будут следить в ее собственном пентхаусе, чем там. Ведь все сотрудники проходили строгий отбор, система безопасности была на уровне, а сами гостьи и гости вели себя довольно прилично.

Но любой контур можно преодолеть, если атаковать его изнутри, это золотое правило не только информационной, а в принципе, любой безопасности. Даже самая неприступная и совершенная крепость падет, если предатель откроет ворота или передаст врагу информацию о секретном проходе под стенами.

Самой уязвимой точкой любого контура безопасности являются обычные люди. И чем более незаметен человек, тем проще его использовать.

Юноши и мужчины, которые работали на обслуживании клиентов, как раз были тем самым рядовым персоналом, который при этом еще и довольно часто сменялся. Я был уверен, что какая-нибудь уборщица подсобных помещений своей выслугой лет могла утереть нос почти любому популярному жиголо клуба.

— Что ты знаешь о месте, куда мы едем? — спросил Мун Джин.

— Я знаю, что там отдыхают влиятельные и богатые женщины, — ответил я.

— Или еще более влиятельные мужчины.