Кстати о родственниках. Не удивлюсь, если его папаша или лорд Портвейн его со всеми рассорили.

Стараясь держать в узде свое нарастающее любопытство по отношению к личной жизни хозяина, я сосредоточилась на подготовке вещей к благотворительному вечеру. Две комнаты, примыкавшие к голубой гостиной были превращены в своеобразную выставку: там стояла всякая мебель: изящные кушетки, банкетки, кресла, пуфы и столики. На столах же располагались, вперемешку с блестками и лентами гирлянд, всякие красивые мелочи: шкатулки, безделушки, статуэтки… Один столик был назначен детским: возле него примостилась подставка для шляпок, которые были малы Лорине, а также девочка со взрослым видом пожелала “пожертвовать” пару своих бус и несколько надоевших игрушек.

– Так мама бы сделала, да? – спросила она с каким-то очень серьезным выражением лица.

– Ваша мама была очень доброй женщиной, – кивнула я. – Она бы сейчас гордилась тобой.

Я снова оговорилась, обратившись к девочке на ты, но та словно не заметила оговорки.

– А мы будем рисовать узоры на окне? – потянул меня за оборки на рукаве Мартин.

– Только не в этой комнате, – подняла палец я, отцепляя испачканную краской детскую ручку и стирая свежее пятно с платья с помощью несложного бытового заклинания.

Стараниями Мартина все окна в детской были покрыты “снежными узорами”. Честно говоря, для его возраста рисовал он довольно неплохо… Если бы еще после его творческих порывов не приходилось отмывать от краски все вокруг, включая его самого.

И вот, наконец, настал день благотворительной распродажи. С самого утра мы носились, заканчивая кучу мелких дел, которые почему-то остались незамеченными. С кухни доносились такие будоражащие аппетит запахи, что Беллу и Стеллу оттуда было ничем не выманить.

Выглядел дом потрясающе, и это, наверное, не совсем предвзятое мнение. Посветлевший, прибранный, в блестящих гирляндах и орнаментах, с зимними букетами в вазах – тут были и заботливо составленные композиции из хвойных веточек с шишками, присыпанные искусственным снегом, и нежных оттенков цветы, чьи лепестки были покрыты инеем.

Звучали совершенно прекрасные мелодии – я обнаружила в доме несколько магических музыкальных кристаллов. И, по-моему, это было ничуть не хуже, чем приглашать живых артистов, особенно в нашем-то финансовом положении.

Нашем? Я хмыкнула. Да, прижилась я здесь. Все проблемы хозяев дома воспринимаю, как свои. Наверное, тот липовый ритуал слияния с домом, который я провела, все-таки был не совсем фальшивкой, не просто шоу для отвода глаз. Словно ненароком я связала с этим домом саму себя. Интересно, бывает ли вообще такое? Надо будет проверить по каким-нибудь магическим учебникам или проконсультироваться у кого-нибудь из моих бывших преподавательниц. Вот, например, с профессором Антархейн – она, помнится, всегда помогала мне адаптировать мой ведьминский дар к фейским бытовым заклинаниям и пару раз даже коротко посочувствовала мне, что я учусь не на своем месте…

К приезду первых гостей все было готово, и я стояла у входа в голубую гостиную, наряженная в светло-лиловое платье с прозрачными, отливающими розовым небольшими крылышками. Само платье было иллюзией, наложенной на фиолетово-черное платье Таниты – оно мне безумно нравилось, но к образу легкомысленной феечки, которую здесь все хотят увидеть, совершенно не подходило. Облегающее, с разрезами на рукавах и глубоким вырезом на спине… Ах, как бы я хотела появиться в нем на каком-нибудь празднике. Только бы волосам еще вернуть привычный цвет…

Но долго сожалеть о том, чего пока нельзя сделать, было не в моих правилах. В конце концов, я получила хоть какую-то вторую жизнь, а могла бы…

Послышалось шуршание шелковых платьев, легкие шаги и голоса. Прибыли первые гости. Те самые Милисейны из розового особнячка, почтенная чета с двумя дочерьми, как говорится, на выданье. Обе девицы были чудо как хороши – светловолосые, с тщательно уложенными прическами и в легких струящихся платьях: старшая в голубом с серебряной отделкой, а младшая в красном с белым кружевом и приколотым к груди крошечным серебристым букетиком-брошкой.

За ними проследовали Локхемы, супружеская пара, примерно ровесники хозяина дома. Лорд Локхем был высок и статен, а его женушка, словно на контрасте с ним, низкая, пухленькая, полногрудая, с не слишком умным, но приветливым и добрым лицом.

И наконец, сам лорд Гарингем почтительно вел под локоть пожилую даму – леди Вализер, вдову и одну из главных местных благотворительниц. Я невольно покосилась на его статную фигуру во фраке.

Гостей обносили напитками и закусками две девушки, которых посоветовала нам тетушка Амира. Обе они были приветливы, вежливы и расторопны, так что гостям оставалось лишь наслаждаться вкусом наших мини-тостов, канапе, лимонадов и вина.