— Ему влить ничего не удастся. Зато можно обмазать его зельем, это тоже поможет мне вытащить магию и запечатать ее в камне. Дарья, на всякий случай приморозьте моего бывшего соратника к полу. Он может проснуться в любой момент и лучше ему быть скованным.

— Может его в темницу поместить на всякий случай? — предложила я с опаской.

Страшная статуя, боюсь предположить, как сам маг выглядит.

Спасите, сохраните от этой картины.

— Хорошая идея, — кивнул Сашил и мановением руки переправил статую в темницу, в которой был Мерцающий. — Видимо, с двумя вы уже справились, — это был не вопрос, а скорее констатация факта, ведь горстку песка сложно не заметить. — Все нормально? — спросил он у нас с Вираном, и мы одновременно кивнули.

— Давайте сделаем все быстрее, — настоятельно так попросил Илай, который был уже не просто серым, а почти бесцветным. — Я долго не протяну, — честно признался Разрушитель и вцепился в спинку кресла так, что у него побелили костяшки пальцев.

— Тогда сделаем все немедленно, — кивнула я и в третий, последний раз в этот день, выпустила свою силу. У меня было столько волшебства в крови сейчас, что я с большим удовольствием делала свою работу. Мороз прокатывался приятными мурашками по телу, заставляя меня широко улыбаться и ощущать себя всемогущей. А что? Можно раз в жизни себя так чувствовать. Имею право.

— Слушай, если ее дочь будет ледяной, то я не завидую Виру, — где-то на заднем фоне услышала я голос Генжа. — Да и себе тоже.

— С чего вдруг такие мысли? — спросил Вилан. — Они еще даже не женаты и отбор не закончен официально.

— Хвостом чую, что в ближайшие двадцать лет будет ну очень весело во дворце, — хмыкнул своим предположениям Генж, но я не обратила на него никакого внимания.

Если ему хотелось трепать всем о предсказании какой-то гадалки, то не буду мешать. У меня сейчас куда более интересные занятия.

Приморозив статую к полу тремя слоями льда, я повернулась к Генжу, подошла и дала ему подзатыльник, потому что его длинный язык мне порядком надоел.

— Да за что? — воскликнул он обиженно, потирая место ушиба. Просто когда тебя бьют ледышкой по голове, то приятного в этом мало.

— За все хорошее, — оскалилась я, а Вилан рядом понимающе ухмыльнулся.

— Боевая невестка — веселье для свекрови. Мама будет в восторге, — обрадовал меня Вилан, а я наблюдала за тем, как обмазанная жижей статуя начала просыпаться и рассыпаться. Силы Безликого были запечатаны, но при этом его уже начали выпивать до дна, перенося магию в камень, видимо, накопитель.

Бриллиант уже сверкал всеми оттенками радуги, завораживая своей волшебной, запретной красотой, а Илай, казалось, еще немного и рухнет в обморок. Его челюсть напряглась, пальцы почернели на самых кончиках, а из статуи вырвался истошный рык боли и ярости. Мы замерли, ожидая, что произойдет дальше, когда произошел самый настоящий взрыв. Осколки с невероятной скоростью разлетелись в разные стороны, я инстинктивно успела выставить перед нами с драконами ледяной щит и заметила, как в него врезались аж десять острых кусков, а после наступила гнетущая, пугающая тишина.

— Убери щит, — попросил Вилан, доставая из ножен меч.

Я осторожно рассеяла свою магию и увидела пыль вместо Безликого и корчащегося в судорогах слабости Илая. Драконы лежали без сознания в разных уголках комнаты. Глаза Разрушителя закатились, он что-то шептал на непонятном мне языке и сжимал в пальцах трость. Она словно была его проводником в этом мире, и он не мог без нее жить или умереть.

— Что с остальными? — спросила у Вила, который проверял драконов.

— Потеряли сознание. Лед единственная защита от выброса магии. Они в порядке, но проснуться со страшной головной болью и тошнотой. Вир будет в ярости, что снова рухнул в обморок, — рассмеялся Вилан.

Да, Вир точно этому не обрадуется.

— А что с Илаем? — спросила, опускаясь на колени перед Разрушителем.

— Откат. Думаешь было так легко провернуть все это истощение трех великих? Я удивлен, что он вообще не рассыпался, как и они, — Вил кивнул сторону камер.

— Его нужно убить мечом дракона, — сказала я. Это осознание просто вспыхнуло в моей голове, будто всегда было там, но скрывалось долгое время. — Только так он пройдет суд и заслужит перерождение. Вил, я обещала, что помогу ему очиститься. Он исполнил свой договор и заслужил спокойствие.

— Он тысячи лет убивал и пытал наш народ, Даша, и думаешь, эта помощь сотрет все его преступления? — с прищуром и недоверием спросил Вилан, поднимаясь с колен и испепеляя меня взглядом.

Кажется, моя идея ему не особо понравилась.

— Не сотрет, — качнула я головой, соглашаясь. — Он предстанет перед судом Единого на другой стороне. И там получит заслуженное наказание. Просто дай ему уйти, Вил, это не так сложно.