Ничего себе, три дня в этом состоянии. Караул, на кого я похожа, пугало наверно огородное. Одеваюсь и с помощью Даниэля выхожу из пещеры. Меня пошатывает, но мне нужно в кустики и на свежий воздух. На улице наконец-то нет дождя, но небо хмурое, серое, даже в сумраке это видно. Воздух наполнен влагой, чувствуется, что дождь совсем недавно прекратился.

Сделав все свои дела, я возвращаюсь к Даниэлю, который ждёт у входа в пещеру.

— Ты нас так испугала. Думал, Хьюго поседел бы, если не был бы блондином, — шутит Дан.

— Прости, это все нервы, да и болела ж недавно совсем. Что-то я тут у вас часто болею, — тоже шучу, а самой неловко, что заставила парней волноваться.

Видимо время, проведённое с Хьюго без моего участия, и беспокойство за меня, немного утихомирили его чувства. Я не вижу его глазах уже той тоски. Я так рада, мне становится очень спокойно.

Тихонечко возвращаемся в постель, и я как партизан подползаю к Хьюго и, устроившись под его боком, спокойно засыпаю, почувствовав крепкое объятие на талии.

36. Что приносит нам река

Дни пролетают один за другим. Все это время я отгоняю от себя мысли о том, что же будет дальше.

Дождь почти закончился, и это просто здорово, потому что с припасами у нас туго. Хьюго достал из всех закромов снедь, но новую дичь из-за погоды поймать не получалось.

Уже два раза ходили к реке. Но из-за дождя эта спокойная речушка, которую мы вброд переходили, когда поднимались к пещере, превратилась в полномасштабный горный поток, который сносит все на своём пути. Парни ходили по очереди, так как опасались оставлять меня одну в пещере. От болезни я почти оправилась. Хотела выходить с ними, но мне не позволяли, так как боялись следующего витка простуды в моем слабом организме.

Нежусь в объятиях Хьюго, и просыпаться совершенно не хочется. Но надо успеть искупаться в источнике, пока Даниэль ушёл к реке. Он все питает надежды поймать рыбу. Два раза ему даже это удавалось. Везло или волшебство, но та рыба неплохо разнообразила наш скудный стол.

Чувствую поцелуи на щеке, которые неспешно начали спускаться на шею. К губам присоединились и пальцы, которые отодвинули ворот рубахи освобождаю кожу для поцелуя. Я не мешаю, вся замираю в предвкушении. Так приятно под этими невесомыми поцелуями. Тёплая истома разливается по телу, расслабляя. Открывать глаза совсем не хочется, хочется так и лежать и наслаждаться тем, что ты любима. Мы с Хьюго не обсуждали это, но его любовь сквозит в каждом, даже случайном взгляде, брошенном в мою сторону.

Вот пальцы расстёгивают ворот рубахи, и жаркие губы касаются кожи. Хью целует ключицы, и прокладывает дорожку поцелуев между грудей. Сама же грудь прикрыта полами рубашки, а мне уже хочется, чтобы он убрал раздражающую ткань и поцеловал. Мужчина не торопится, снова поднимается к ключице, наслаждаясь каждым поцелуем. У меня уже кровь кипит, так хочется почувствовать прикосновения к груди. Она как оголенный нерв, чувствует малейшее колебание воздуха, даже через ткань рубашки.

Вдруг я чувствую, что Хьюго отстраняется от меня, и я от удивления открываю глаза. Встречаюсь с взглядом, в котором светится любовь, обожание, восхищение. Не разрывая зрительного контакта, он наклоняется и целует горошинку соска через ткань. Чувства настолько обострены, что ощущаю прострел тока, идущий от соска, который разливается по всему телу, завершаясь в животе, скручиваясь узлом. Инстинктивно хочется ерзать, сжать бедра.

— Тише, тише, — еле слышно шепчет мне Хьюго, наклонившись к уху. Сам же в этот момент оказывается у меня между ног, вдавливаясь своим пахом в меня. Я от неожиданности охаю, так как чувствую степень возбуждения своего жениха. — Нам лучше не продолжать, — говорит мужчина, но сам же и противоречит своим словам, целуя в другую грудь, по-прежнему прикрытую рубашкой. — Тише, я сейчас успокоюсь и отпущу, только не ерзай, не провоцируй, — хрипло просит принц. А я не могу слова сказать, хрипло киваю.

Некоторое время мы лежим в такой недвусмысленной позе. Я и принц стараемся восстановить дыхание, успокоиться. У меня это выходит лучше, если судит по упирающемуся в меня, возбуждению парня. Но от гляделок мы отвлекаемся моментально. Громкие топанья, при том думаю намеренные, выводят нас из ступора. Я резко отталкиваю Хьюго, который и сам пытается принять вертикальное положение. Встав на ноги, мужчина направляется к входу в пещеру, узнать, кто там изображает слона.

Но, как мне кажется, здесь к гадалке ходить не нужно. После моего выздоровления так начал входить в пещеру Даниэль, видимо, чтобы не застать нас в пикантной позе. С одной стороны я ему благодарна, а с другой готова сгореть со стыда, так как все понимают, что мы с Хью не анекдоты друг другу рассказываем, когда наедине.

Вскочив, я в мгновение привожу рубашку в порядок и, подбежав к источнику, начинаю усиленно умываться. Заодно и раскрасневшееся лицо спрячу и успокоюсь так скорее.