— А какие есть варианты? — хмурится Хьюго. Невольно усмехаюсь, ну да, по его скромному мнению, у него тут конкурент нарисовался.

— Все просто, нам надо в срочном порядке двигать в храм к жрецам, — уверенно заявляю я, выдавая основную версию моих планов. Про лишения меня девственности в кратчайшие сроки благоразумно молчу. — Только жрецы нам могут толком разъяснить, что делать и когда этот «дождь» из женихов закончится и что мне делать с уже имеющимися.

— А с этим то, что делать? — подаёт голос, озадаченный Даниэль. Так как не уловил в плане, никакого упоминания о нашем незнакомце.

— А наш гость нежданный, пусть здесь и дальше спит. Его брать с собой не обязательно. Жизни его ничего не угрожает, а от «помолвки» он очнётся не скоро. Когда мы сможем отправиться? — вот главный вопрос, который меня интересует.

— Ну, дождь уже прекратился. Но ты видела, в каком состоянии тропа? Она размыта и есть большая опасность, просто соскользнуть с неё в какую-нибудь пропасть, — осторожничает Хьюго.

— Значит, завтра выдвигаемся, — бодро говорю я, игнорируя предостережение об опасности. — Будем надеяться, что наш здоровяк проспит подольше всех остальных принцев. Быстрее всех у нас очнулся Хьюго, потом «огонек», и дольше всех был в беспамятстве Эдмунд, — при мысли о принцах, в груди будто кольнуло и заныла тупая боль, а руку неприятно обожгло. Что это? Надо скорее к жрецам, вопросов все больше и больше.

— Все же это как-то не хорошо, — говорит мой такой правильный и совестливый Хьюго. Ему-то хорошо, у него истинные не выползают из каждых углов, как зомби на свежие мозги. Ф-у-у-у-у, ну и сравнение, пришло мне в голову. Чёрный юмор накрыл, не иначе.

— Ничего с ним не станется, вон кабан двухметровый, — бурчу я, и начинаю потихоньку собирать вещи. Я теперь из-за этого нежданного гостя даже в источнике помыться не могу. Раздражение и обида меня накрывает все сильнее. Вообще заметила изменения у себя в характере. Стала раздражительнее, истеричнее, ворчливее, это новый мир на меня так плохо действует. Никогда не была такой, всегда смотрела на мир с позитивом, а сейчас ещё и чёрный кладбищенский юмор подоспел.

— Ты что злишься? Прости, если обидел, — забирает у меня из рук вещи и откладывает их в сторону Хьюго.

А я понимаю, что он-то как раз и не причём. Эти обстоятельства, не от меня и не от него зависят, и моя злость в крепких объятиях жениха постепенно затихает. Я вообще в его руках чувствую себя значительно спокойнее и умиротвореннее, а стоит побыть одной или поковыряется в своих мыслях, как превращаюсь в злую мегеру.

— Тебе не за что извинятся. Ты ни в чем не виноват. Это ты меня прости, злость сама появляется. Не нужны мне больше женихи, а тут этот амбал, — тихо бурчу, уткнувшись в грудь Хью.

Он смотрит на меня так влюблено и нежно, что хочется прогнать все мысли о плохом и все своё дурное настроение послать к черту. Хочу чтобы он всегда так на меня смотрел и всегда меня любил.

38. Попытка побега

Сегодня самый тревожный день.

Я как параноик собираю вещи, и кошусь на нашего нежданного гостя. Молюсь всем богам, что бы он проспал в этой «коме» как можно дольше, чтобы мы успели скрыться.

Парни не в восторге от моего плана. Они оба считают это подло, бросать раненного одного. Мне и самой не по себе, но отступать я не буду.

Я скоро от людей шарахаться буду, боясь, что очередной мужчина, волей судьбы оказавшийся от меня в радиусе пары метров, станет мне очередным женихом. Это сбой программы какой-то, не может быть такого. Одна невеста и четыре жениха, это не правильно, это аморально.

В голове у меня происходит разрыв шаблонов, в которых я милая и добрая любящая жена. В них муж приходит вечером с работы, я кормлю его ужином и мы ложимся спать, занявшись любовью. И тут вспышкой, как насмешка, фантазия подкидывает мне, что я стою у плиты, а домой приходят четыре мужа. И ужином я комлю всех четверых, а потом мы все вместе укладываемся спать. Я и четыре мужа, каждый из которых ласкает меня по очереди, а я принимаю их ласки и не только ласки. Ой, мамочки, я, что извращенкой стала?

— Тебе плохо? — косится на меня Хьюго. Я понимаю, что задумалась и уставилась в одну точку, и видимо каким-то своим поведением выдаю пошлые извращужные фантазии.

— Нет, все нормально, — отвечаю я, а сама чуть не сказала, что в фантазиях мне было очень даже хорошо. Так надо гнать от себя подобного рода фантазии. Это не правильно или в этом мире здесь такое допустимо?

Даниэль несколько раз подходил к мужчине, проверял его самочувствие. Мы ведь даже имя его не узнали. С ним все хорошо, только обморок. Этот странный обморок, который возникает у моих женихов, при встрече со мной.

Вещей собирать было не так уж и много. Да и ночевать в пещере мы еще планировали. Потому, что отправляться в горы, на ночь глядя, это верх глупости, да ещё по размытым тропинкам.