Макс вспомнил вдруг, что Янку иногда укачивало в машине. И что она какой-то спрей возила, чтобы не мутило дорогой.

– Погоди. – Он снова полез в бардачок. Пошарил там. – Ага! Есть. Держи.

– Что это?

– Спрей. Надо побрызгать, – Макс наглядно пшикнул в сторону. – От тошноты помогает. Какие-то эфирные масла в нем, что ли.

В салоне запахло приятно и свежо – цветущим лугом. Кира потянула носом.

– Кла-а-а-сс…

– Держи. – Он втиснул ей в ладонь маленький баллончик. – Если что – брызгай. Я поеду. Медленно. Чтобы тебя не сильно укачивало. Хорошо?

– Хорошо. – И она еще раз повторила. – Извини.

Ехал он действительно медленно. И к тому моменту, когда они добрались до «Суоменлахти», Кира Артуровна вовсю сопела, не выпуская из рук спасительный баллончик с законсервированным ароматом цветущего луга. На лёгкое потряхивание за плечо никак не отреагировала. А кто обещал, что будет легко?

Нет, на самом деле, было довольно легко – потому что Кира избытком массы не страдала. Но пока они доехали до двадцать четвёртого этажа, руки у Макса уже порядком затекли. И это счастье, что лифт работал – иначе ночевать бы им в машине!

Открыть дверь с девушкой на руках оказалось совершенно нереально, поэтому пришлось опустить Киру на пол. Стоять самостоятельно она отказалась наотрез, поэтому Макс вынужден был придерживать ее одной рукой, другой сражаться с замком. Не очень аккуратно и уж точно совершенно неэстетично они ввалились в квартиру.

– Тебя больше не тошнит? – Макс прислонил Киру к стенке.

Она отрицательно помотала головой.

– В туалет хочешь?

Еще одно мотание головой.

– А чего хочешь?

– Спать.

Пришлось снова брать бухарскую принцессу на руки и тащить до кровати, чтобы там, наконец-то, складировать сокровище, добытое в неравном бою с Козиковым и текилой.

Кира лежала на спине, раскинув руки. В туфлях и плаще – на чистой постели. Безобразие. Макс стянул омерзительно пошлые шпильки с ее ног и отнёс их к входной двери. С плащом пришлось повозиться. Кира никак не помогала и не мешала. Вообще не участвовала в процессе. Как кукла. Развезло, а потом и сморило ее на полную катушку.

Макс перекинул плащ через руку и тут заметил… В процессе переворачивания тушки Киры Артуровны платье сбилось. Одна тонкая лямка сползла с плеча, тёмная ткань ушла вбок. И обнажился сосок. Часть его. Треть. Или половина. Значит, снова без бюстгальтера. Макс долго смотрел на эту часть тела Киры – ту, что всегда была прикрыта одеждой, ту, которую видел впервые. Часть розово-бежевого кружка. Протянул руку, палец его скользнул под гладкую тёмную ткань. Он позволил себе погладить бархатистую кожу, а потом… А потом натянул обратно на плечо лямку. Он грёбаный джентльмен.

Макс повесил плащ на плечики и принялся медленно расстёгивать пуговицы на рубашке. Надо же переодеться в домашнее. Но при этом не сводил взгляда с девушки на кровати. И почему-то как-то глупо и неправильно ждал – совершенно необоснованно, – что она сейчас откроет глаза. И оценит его пресс, плечи, бицепс и ягодицы – зря он, что ли, почти каждый вечер то на велотренажере, то на беговой дорожке, то со штангой приседает. Ни фига. Не проснулась. Впрочем, странно и наивно было бы надеться на это. Макс вздохнул и стал натягивать спортивные штаны. В ближайшие часы он предоставлен сам себе. Придётся самому себя развлекать. Но для начала на всякий случай принёс и поставил у кровати красный пластмассовый таз. И бутылку минеральной воды.

В телевизоре обнаружился хоккей. В холодильнике – упаковка «Хугардена». Устроившись на диване с пультом и бокалом пива, Макс погрузился в перипетии матча между «Авангардом» и «Локомотивом» в рамках Восточной конференции КХЛ.

Сначала открылся один глаз. Потом другой. Вокруг был полумрак. Откуда-то издалека слышалось непонятное бормотание.

Кира прислушалась к своим ощущениям. Болела голова, но умеренно. Пить хотелось смертельно. Инспекция памяти упорно подсовывала Влада с влажно поблёскивающими губами и глазами. Кира негромко застонала и принялась себя ощупывать. Одета. Совсем. В том смысле, что не только платье на месте, но и трусы. И всё в пристойном виде. Непонятно-о-о… И тут невнятное фоновое бормотание прервал энергичный мужской голос, произнёсший что-то, похожее на «твою мать!» Влад?

Кира, опираясь на локти, села. Штормило. Это всё текила. Специально ее пила – потому что от текилы у нее всегда амнезия. Вот и в этот раз тоже.

Кира осторожно спустила ноги с кровати. Прямо в пластмассовый таз. Рядом с которым обнаружилась бутылка минеральной воды. Это было спасительно! Но провалы в памяти не ликвидировались. Утолив пустыню внутри, Кира поднялась и решительно отправилась к источнику света и звука.