– Ты что сделала? А как же… как же теперь все? – заорал он, пытаясь броситься на утомленную выбросом ярости Тедди, но тотчас был окружен плотным мышиным кольцом.

Тедди подняла голову. Матильда висела над ними, но словно мигала, становясь прозрачной, будто хрустальной, версией себя и снова наполняясь цветом и объемом.

– Ты осталась со мной? – тихо спросила Тедди и огляделась. – А где Димка? – Ужас затопил ее. – Димка!

– Сын сейчас с людьми, – пояснила Матильда. – Тедди, я… я сейчас во всех трех временах, это непросто. Димка…

Теперь Тедди стало еще страшнее. Она-то среди своих подданных, единственный неизвестно как оставшийся Василий ей не соперник, а брат среди этих людей!

– Он справится, у него тоже есть Голос, – напомнила Матильда. – Не вижу Тинатин, но птичка наверняка с летунами. Им обоим будет непросто, но они справятся.

И пусть звучало это очень уверенно, будто Матильда могла видеть будущее, Тедди знала, что это не так.

– Но почему? – жалобно спросила она. – Почему здесь остался Василий, а не Димка? Димка же сейчас мышь! А Тина в форме человека!

– Твое желание разделило всех по сущностям, – пояснила Матильда. – Кто на самом деле больше кто. Форма не важна. Содержание важнее.

Она все реже становилась яркой, оставаясь почти прозрачной, и казалось, еще немного – и истает, как кусочек льда на солнце.

Тедди сжала кулаки.

– Пусть все вернется как было, – прошептала она и добавила громко: – Пусть все вернется!

Мыши на всякий случай снова повалились на землю. И только. Да еще истерично то ли засмеялся, то ли заплакал Василий.

– Не получается, – растерянно произнесла Тедди и снова посмотрела на почти прозрачную Матильду. – Мама!

– Прости, дочка! – Драконица шумно вздохнула, обдавая теплым воздухом поляну. – Я пытаюсь удержаться. Драконы тяжело поддаются чужой магии, но твоя – нечто особенное. Я все-таки уже давно человек, и меня тянет туда. Ты придумаешь, что сделать, я знаю.

Она и впрямь начала таять, словно чеширский кот, только зубастая пасть совсем не походила на улыбку. Но Тедди было не до сравнений.

– Переход в наш мир! – крикнула она. – Там встретимся!

Она даже не знала, услышала ли ее Матильда, поняла ли? Но выбора не было. Хорошо хоть она окажется рядом с Димкой и поможет ему в борьбе с воинствеными крестьянами.

Утешение не помогло. Тедди плюхнулась на траву и расплакалась. Навзрыд, как маленькая. Мыши, которые не умели плакать вовсе, топтались кругом, не зная, чем помочь своей невыносимо могущественной королеве. Куда до нее Маре или Алисо!

А могущественная королева плакала и плакала и никак не могла успокоиться. Среди своих подданных, где была и верная подружка Нинка, она чувствовала себя самой одинокой на свете. Она не заметила, как к ней, не вставая с колен, переполз Василий. Почему его не остановили мыши, она тоже не знала, но, когда Василий прижал ее к широкой груди, расплакалась сильнее, только теперь дышать стало легче.

– Ну-ну, племяшка, – неловко гладил ее по голове Василий. – Все образуется, дуреха. С драконом твоим ничего не случится, закованных в железо у нас тут не водится, а магией дракона не взять. Да и братцу твоему тоже ничего не будет, он в лес шмыгнет, да никто и не найдет. С птицей сложнее, но птица среди своих, разберется. Не плачь. Починишь ты долину, ты сильная.

– К-как т-ты меня назвал? – икая от слез, спросила Тедди, поднимая голову.

Трехпалый выглядел смущенным. Он почесал свободной рукой бороду.

– Я в родственных связях не мастак, – признался Василий. – Только родственники мы с тобой. Оттого и я тут оказался, а не со своими.

Он вздохнул.

– Хотя должен был там быть, суть моя все одно человеческая, – в сердцах добавил он.

Тедди смотрела на него и не понимала.

– Отец мой – племянник бабки твоей, Мары, – нехотя пояснил Василий. – Думаешь, она первая придумала неугодного ненаследного принца в человека превращать?

– Ага, – смутилась успокоившаяся Тедди.

– Шифика превратил в человека отец и отправил жить с людьми прямо в этом мире. – Василий вздохнул. – У него родился сын, а у того уже я. Но с мышами мы больше никогда не пересекались, только Алисо я спас тогда… Ну не мог иначе, родная же кровь, она чувствуется.

Тедди понимающе кивнула. Она и сама очень расстраивалась из-за обмана именно Василия, а не всей деревни. Не иначе как надеялась, что уж родных он не обманет. Непонятно, откуда такая уверенность в их-то королевской семье!

– И что теперь делать? – тихо спросила она.

– Жить! – влезла Нинка. – Радоваться, что нет больше всех этих надоед!

– Это вы успеете, – остановил ее Василий и так внимательно посмотрел, что Тедди испугалась за золотой Нинкин хвост. Иначе зачем на нее так смотреть? – Надо понять, что именно королева сделала.