– Ты слышала дракона, – пожал плечами Димка. – Тебе тут небезопасно. Не все драконы настолько скучают, чтобы слушать рассказы глупых детей, будь они хоть сто раз принцессами. Полагаю даже, что твое везение помогло тебе столкнуться с одним из немногочисленных мизантропов, который чудом не скрылся в одном из тех миров, где драконы заводят себе собственных принцесс.

– Ты же слышал дракона, – передразнила его Тедди. – Он сказал, что его бабушка требует найти принцессу. Возможно, она живет в таком мире.

Димка чуть склонил голову, то ли соглашаясь, то ли не желая спорить.

– И потом, как ты собираешься проверять другие миры? – продолжила Тедди, все сильнее заводясь. – Ты чуть не погиб в том мире. А был бы ты один? Я не могу тебя отпустить, это опасно!

– Я не собираюсь входить в эти миры. – Димка закатил глаза. – Я просто их понюхаю.

Тедди села на камень. Ей хотелось рассмеяться, но она боялась, что не сумеет потом остановиться. Может, дракон что-то напутал? И неправильно собрал сердце. И Димка мягко и о-очень аккуратно сошел с ума?

– Не смотри на меня так. – Губа Димки снова дрогнула. – Я все время цеплялся за то, что я человек. Я же выгляжу как человек, меня мать растила как человека. А потом еще твое превращение меня в мышь. Я не успел понять, что такое быть драконом. Да, у меня хрупкое и неловкое человеческое тело, лишенное магии, но я при этом дракон. И я обладаю чутьем дракона. Уверен, я сумею правильно принюхаться.

– Да? – Тедди постаралась вложить весь скепсис в свои слова, и ей удалось почти что смутить брата.

– Скажем так: в этом мире я должен суметь это сделать, – раздраженно произнес он. – Это же изначальный мир драконов. Что может быть сложного?

– Ну уж нет, – уперлась Тедди. – Со мной или никак!

И снова эта неприятная улыбка.

– Думаешь, я могу уйти в нужный мир без тебя? – лениво спросил Димка. – Вообще-то не зря думаешь, я бы мог, пожалуй. Но мать привязалась к тебе, так что я в любом случае должен вернуть тебя домой. Не трусь, Теодора. Я тебя не оставлю.

Легче от этих слов почему-то не стало и захотелось расплакаться. Но тут Тедди нужно было признаться самой себе – плакать одной ей было легко, как и плакать при Димке или Нинке. Но плакать при таком Димке… Нет уж. Не дождется!

– Это все из-за каменного сердца, – пробормотала она, совсем позабыв о том, что слух Димки тоже улучшился после пребывания в серой шкурке. – Вот растает этот слой, и снова будет как прежде.

– Глупышка. – Димка покачал головой. – Это не лед, а камень.

Он стукнул себя по груди, и сердце откликнулось глухим звуком.

– Да и под хрусталем сердце, иссохшее и выпитое тварью, – пояснил он спокойно. – Дракон тебя предупреждал, только ты не хотела его слышать. Как обычно. Ты, Тедди, вечно делаешь какие-то глупости, которые расхлебывать другим. Одно слово – мышь. Все вы такие, всего и хорошего в вас – это магия.

Тедди сжала зубы так, что едва не хрустнули челюсти. Пронзила острая боль, и слезы брызнули из глаз, но хотя бы от боли, а не от обиды. По крайней мере, Тедди надеялась, что это будет понятно Димке.

Она решила промолчать сейчас, а потом снова попытаться использовать Голос. Ведь он уже привел их к дракону, значит, поможет и еще. Надо только придумать правильные слова. А в этом Тедди никогда не была особо сильна.

Тем временем, не дождавшись от нее реакции, Димка стал укладываться на ночевку. Он выбрал узкую расщелину, достал небольшой топорик и спустился ниже в ущелье, вернувшись с хилыми кривыми ветками. Настоящий Димка пожалел бы эти скудные растения, что так отчаянно цеплялись за камни, но этот, с каменным сердцем, в первую очередь думал о своем удобстве. Все имеющиеся вещи он стащил в эту расщелину и устроил теплое подобие палатки за неимением настоящей.

Вскоре Тедди поняла, что ее звать брат не собирается. От обиды и злости ей хотелось упрямо сидеть и мерзнуть на краю ущелья, и в каком-то другом мире она бы так и поступила, но ждать, когда ночью прилетит и сожрет ее какой-то менее добродушный дракон, все-таки не хотелось, и Тедди полезла в импровизированное логово Димки. Тот гнать ее не стал, позволяя подлезть под бок и даже выдрать второй спальный мешок. Так и уснули.

Тедди спала плохо, то и дело просыпаясь и высовываясь из мешка, чтобы проверить, на месте ли Димка, не стало ли ему хуже. Димка же спал спокойно, лежал он при этом навытяжку, как оловянный солдатик, его грудь мерно поднималась и опускалась, и глухо стучал камень-сердце.

Под этот звук Тедди снова закрывала глаза и проваливалась в тяжелый сон. Раз за разом. До самого рассвета.

– Я устала! – Тедди плюхнулась на землю. – И у нас почти не осталось еды! И… и! – И я тебя раздражаю, – закончил за нее Димка, ковыряясь щепочкой в зубах.