– А я, значит, неприличная?! – воскликнула я, как ужаленная вскакивая на постели.

Было обидно до жути, я даже про головную боль забыла.

– ВОН! – закричала я, указывая на дверь.

– Я никуда не уйду, пока мы не поговорим, – отчеканил Риан.

– Тогда я уйду! – Я слетела с кровати и решила удалиться в единственную свободную комнату – ванную. А куда еще? По дворцу в таком помятом виде бродить не стоит, выдворить Риана я не в состоянии, остается только это.

Злая до жути, я решила принять душ, но это меня не успокоило. Я набрала ванну с ароматными маслами и залезла отмокать. Через некоторое время я почувствовала, как душевное равновесие возвращается. Затем я не спеша сушила волосы и увлажняла тело кремами. Спустя часа два я вышла из ванной комнаты в одном полотенце. У меня даже мысли не возникло, что Риан еще не ушел, поэтому я опешила, увидев его, по-прежнему валяющегося на моей кровати. Должна заметить, что опешила не только я, но и он.

И что он так смотрит? В чем еще я должна была выйти из ванной комнаты, не во вчерашнем же платье?

– Отвернись! – потребовала я, и Риан подчинился.

Шипя сквозь зубы, я схватила первое попавшееся платье в гардеробной и влезла в него.

– У тебя вообще чувство такта есть? – допытывалась я. Одевшись, я почувствовала себя намного уверенней.

– Я не ожидал…

– Я тоже! – оборвала я его. – Ты что здесь делаешь?

Он обернулся и окинул меня взглядом.

– Нам надо поговорить, – твердо ответил он.

Так, видно, пока он все мне не скажет, то не уберется. Здорово же его припекло, если он меня столько времени прождал.

– Говори, – решила я выслушать его.

Риан поднялся с постели и подошел ко мне. Мне это совсем не понравились, но отступать я не стала – не дождется!

– Что это было вчера? – поинтересовался он.

– Что именно? – попросила уточнить я.

– Твои слова о богине. Да ко мне больше никто не приблизился за весь вечер! – со злостью воскликнул Риан.

– Значит, тебе можно заботиться о моем моральном облике, а мне нет?

– Ты ревнуешь?

– С чего бы это?! – удивилась я.

– Тогда как понять твою реакцию?

– Могу задать тебе тот же вопрос о скандале, который ты мне устроил днем, – парировала я, и мы продолжили сверлить друг друга взглядами.

– Значит так, вчера ты во всеуслышание объявила себя моей невестой.

– Что?! – опешила я. Ничего подобного я не помнила.

– А как еще понимать твои слова, что богиня откликнулась на мой зов и перенесла тебя? Теперь все считают тебя моей невестой, посланной богиней.

Если я думала, что это все плохие новости, то глубоко ошибалась, дальнейшие слова Риана вообще выбили меня из колеи.

– И как от своей невесты я требую от тебя соответствующего поведения!

– Что?! – возмутилась я, но Риан уверенным тоном продолжал:

– Больше никаких полетов с Керриганом, больше никаких ночных вылазок и неподобающего поведения!

– Да не пошел бы ты! – рявкнула я.

– Пойду, – ласково ответил он, но от этого тона по моему телу побежали мурашки, и отнюдь не приятные, – но теперь только вместе с тобой. Руку дай! – потребовал Риан, и я, не подумав, протянула.

Схватив ее как в тиски, он надел мне на палец кольцо.

«Окольцевали!» – обреченно пронеслось у меня в голове.

– Что ЭТО? – завопила я, пытаясь снять кольцо, но оно сидело как влитое. Черт, почему же наделось так легко?

– Кольцо на нашу помолвку, – спокойно ответил Риан, а мне его хотелось убить.

Он уже собрался уходить, но на пороге остановился.

– Ах, да! – воскликнул Риан, вернулся и поцеловал меня.

«Занавес», – пронеслось у меня в голове, а потом я ответила на поцелуй. Нда…

Нас прервали служанки. Они смущенно захихикали, а Риан с улыбкой заговорщика сообщил им, что я только что согласилась стать его женой. Затем отпустил меня и довольный вышел из комнаты.

Я покраснела, и на этот раз не от смущения, а от ярости. Да как он смеет?! Да я его…

Служанки с удивлением смотрели на меня, что и не удивительно – мои глаза горели жаждой убийства, а не счастьем влюбленной дурочки. Мне в этот момент хотелось орать, топать ногами и еще кое-кого убить. В общем, все признаки приближающейся истерики.

Я вернулась в гардеробную и нашла свою спортивную одежду. Переодевшись, я отправилась на пробежку.

Я заливала слезами рубашку Керри, выплескивая все свое отчаяние.

Бегала я по парку долго, во мне скопилось столько нерастраченной негативной энергии, что ее надо было направить в безопасное русло, а бег не самый худший вариант.

Встреченные по пути охранники на меня косились, но не мешали. Потом меня нашел Керри, и я бросилась к нему как к родному. Не знаю, чего он ожидал, но явно не того, что я расплачусь и уткнусь ему в грудь со словами: «Меня окольцевали!»