— Он играет в свою игру. То, что выгодно тебе и всем остальным, может быть невыгодно ему. И тогда он не раздумывая сыграет свою партию, а всех остальных без жалости сольёт.

— Ты хорошо разбираешься в людях. Я был бы не против, если бы ты стала моим помощником.

— Я не работаю в команде.

«Если это только не моя команда.» — подумал я про себя.

— Это я уже понял. Ладно… Поможешь нашему человеку и можешь считать, что мы в расчёте.

— Я могу помочь тебе разобраться с Серым. Это будет бесплатно.

— Ты думаешь, что с ним надо решать вопрос кардинально?

— Я думаю, что он не на твоей стороне. Теперь он знает, что я буду лечить того человека. Он может помешать этому. Зачем ты вообще приводил его сюда? Лучше бы он меня никогда не видел.

— Сейчас он — правая рука того человека.

— И наверняка хочет стать вместо него самым главным.

— Ты права… И как ты хочешь его устранить?

— Ты Сяве доверяешь?

— Он надёжный. Давно подо мной ходит.

— Пусть Сява меня подведёт поближе к Серому. А там, я всё сделаю сама.

— Когда?

— Завтра с утра начнём.

— Договорились…

К утру я уже придумал, как и что можно сделать. Осталось только попасть на место и осмотреться там. Плохо то, что Серый меня уже видел.

Придётся снова менять внешность. На это тратится слишком много внутренней энергии. А мне нужны силы, чтобы на следующий день лечить какого-то важного авторитета. Я так понял, что это смотрящий за Ростовом. И после его смерти начнётся борьба за власть и передел территорий.

Хотя вроде бы не наступили ещё те времена, когда в эти разборки включаются помимо криминальных авторитетов ещё и бывшие спортсмены, а также всякие другие беспредельщики. В эти времена только блатные держали масть. Подпольные цеховики зарабатывали свои деньги, а комсомольцы выступали на собраниях. В будущем все границы размоются, и наступит полный хаос. Менты будут крышевать барыг, а бывшие комсомольцы создавать банды.

Сейчас всё ещё царят патриархальные архаические нравы. И на сходке собираются солидные воры, чтобы решить свои воровские дела. В будущем многие сведут с пальцев синие тюремные перстни, и будут лезть во власть. До сих пор не могу понять, когда было всё более правильно в моём будущем, или сейчас — в прошлом…

* * *

Сява пришёл после обеда.

— Узнал что-нибудь?

— Да. Он возле Нижне-Гниловского кладбища живёт у одной старухи. Там избушка древняя, небось ещё со времён царя Гороха стоит. Скоро снесут там весь район и дома новые построят. А пока там такой бардак творится. Даже почтальон не знает, где кто живёт.

— Как мы его там найдём?

— Он на станции Гниловской периодически вечером отсвечивает. То уезжает, то приезжает…

— Да там на станции, небось ментов, как тараканов в старом доме.

— Они туда вообще не ходят. Только приезжают, когда кого-нибудь убьют. И то в количестве не меньше пяти-семи человек.

— Мне нужна другая одежда. И тебя надо переодеть. Твой клетчатый пиджак хорош для центра города, а не для окраин.

— У Нинки посмотри в шкафу! У неё там много разных шмоток.

— А ты?

— В кого надо переодеться?

— В работягу. Желательно в грязного и пьяного. Вон как Коля тот был… Только не таким вонючим, как он… Кстати, ты мне расскажешь, как ты оказался тогда в подъезде.

— Я на выходе с ним столкнулся. Даже не узнал его. Думал это кто-то из соседей. Потом мне Нинка навстречу попалась. И лишь, когда она уже в подъезд зашла, меня как осенило. Я вспомнил её бывшего. Ну и метнулся обратно. Не успел. Он уже выбежал из подъезда. Я понял, что что-то не так. А когда поднялся наверх…

— Дальше ясно… А Нина сама-то где?

— Её доктор в больницу забрал. Будет её просвечивать. Всё успокоиться не может. Ему твои чудеса покоя не дают. Кстати, вот тебе ключи. Теперь ты тут хозяйка.

— Савва! Постарайся об этом никому не рассказывать больше. А то ведь чудеса бывают разные…

— Ладно… Я пошёл переодеваться. Примерно через час жди.

* * *

Я нашёл в шкафах самые старые и неказистые платья. Нина была меня крупнее, поэтому мне удалось напялить её вещи, прямо на мою одежду, а кое-где ещё и пришлось подкладывать вату, чтобы увеличить размер. Будет жарковато конечно, но зато силуэт изменился до неузнаваемости. На голову я напялил дурацкую, панаму, убрав все волосы под неё. Ещё бы очки добавить, тогда вообще будет жесть…

Наган я пристроил на животе, а стилеты в рукавах под кофтой.

В ожидании помощника сидел, скучал… Стал баловаться водяной иглой. С файерболами решил в помещении не экспериментировать.