— Узнать о том, что говорил тебе Черкас, а потом убить.

— Зачем ему это?

— Сместить Черкаса, не допустить излечения Дьяка… Он сам хотел стать положенцем на Ростове.

— Почему ты предал Черкаса? Он ведь доверял тебе…

— Серый обещал меня поставить смотрящим.

— Черкас действительно хочет вылечить Дьяка?

— Да! Дьяк поддерживает Черкаса.

— Где найти Дьяка?

— Я знаю адрес…

— Есть у тебя бумага? Карандаш?

— Да. Есть. — он полез за пазуху. Я напрягся, но он действительно достал замусоленный блокнотик и огрызок карандаша.

— Запиши адрес, и как по нормальному зовут Дьяка.

Слюнявя химический карандаш, Сява старательно выводит буквы на бумаге. Забираю у него блокнот. Вроде всё разборчиво записал. Разберусь.

— Черкас был в курсе замыслов Серого?

— Кажется, подозревал. Но предъяву не кинул. Доказухи у него нету. А может на сходняке хотел предъявить… Я не знаю. В такие подробности он меня не просвещал.

Всё… Сява мне больше не нужен.

— Лёг на землю! Мордой вниз! Руки держать на затылке!

Исполняет беспрекословно. Подхожу к Серому. Шарю по карманам мёртвого тела… За голенищем сапога нахожу финку с наборной рукоятью. Забираю себе, и подойдя к лежащему лицом вниз Сяве, с силой втыкаю ему в затылок. Сука сучит ногами и затихает.

Выдёргиваю финку. Лёгкий фонтанчик крови брызгает из затылка, но тут же прекращается.

Финку, обтерев о край одежды убиенного Сявы, вкладываю в правую руку Серого. Выдёргиваю свои стилет, и обтерев об одежду покойного, прячу в рукав.

Захожу в дом, расположенный на этом же участке. Не дом, а одно название. Развалюха… Покосившийся сарай с окнами. Но печка в нём всё же присутствует, что-то типа буржуйки. А над жестяным ведром висит рукомойник.

Стянул с себя «лишнюю» одежду. Стягиваю грубо, практически разрывая на части старые Нинкины шмотки. Расстёгивать уже лень… Дам потом Нинке денег на новую одежду. Засовываю рваные тряпки в раскрытое жерло печки. Добавил несколько щепок. Нашёл спички на полке. Зажёг кусок газеты, засунул в печь… Стаскиваю остальную одежду. Остаюсь в своём. Тряпки, сгорая, дымят нещадно… Но горят… Добавляю по мере сгорания остальные ненужные уже вещи…

Раскатываю вниз штанины комбинезона. Теперь мне так будет удобнее. Добавляю ещё пару поленьев в разгоревшуюся печь, и не дожидаясь, пока всё прогорит, я покидаю этот дом. Покидаю этот участок. Покидаю этот посёлок.

На станцию я не пошёл. Сразу спустился к реке. Кажется, что это Мёртвый Донец, какой-то приток Дона… А может я и ошибаюсь. Я тут не местный.

Иду вдоль по берегу. Мостов не видно… Решил вернуться обратно. Обошёл стороной район «боевых действий», по узким улочкам… Долго петлял, но всё таки выбрался в более центральную часть города. Сориентировался, да и пошёл в направлении вокзала. Там недалеко расположен и дом, в котором живёт Нина.

Ключи от квартиры у меня есть. Даже если Нинка не вернулась из больницы, смогу войти и сам. Достал ключ, сунул в замочную скважину. Неожиданно для меня, замок оказался открыт. Дверь прикрыта плотно, но стоило слегка потянуть на себя, тихо без скрипа открылась… Осторожно проскальзываю в прихожую…

Но, как оказалось, я был не слишком осторожен. Прямо из тёмного угла снизу, прямо из тени материализовалась мелкая фигурка.

Как я среагировал на это неожиданное нападение, сам не знаю. Видимо на уровне инстинктов. Лезвие ножа, стремившееся пронзить мой многострадальный живот, я сумел блокировать левой рукой. Скрежетнув по ножнам, закреплённого в рукаве стилета, нож всё-таки пропорол мне кожу на руке. Но рука — это не живот с его кишками и внутренностями. С правой руки заряжаю в ответ, добавляю ногами. Мелкая фигурка снова забилась в тёмный угол. Я слышу хруст сломанной кости. Звякает нож, упав на кафельную плитку пола. Тело нападавшего воет в углу.

Захлопываю дверь, щёлкаю выключателем на стене.

Мелкий шкет. Тот самый карманный воришка, который попытался обокрасть меня сразу по приезду в Ростов. Теперь он сидит и скулит, зажимая сломанную руку.

Я задрал рукав и осмотрел рану на своей руке. Терпимо. Неглубокий порез. Кровит слегка, но через пару минут всё пройдёт. Просто запускаю процесс излечения и забываю про эту мелкую рану.

Хватаю шкета за ухо и тащу в комнату. А там всё интереснее и интереснее… Или как говорила незабвенная Алиса: Всё чудесатее и чудесатее.

Мои сумки валяются прямо на полу выпотрошенные. Исчезли все деньги… Да и Вальтера я своего чего-то не наблюдаю. Охлопываю завывающего мелкого и обнаруживаю всё это у него. Пачки денег за пазухой, а пистолет сзади за поясом…

Нюхаю ствол пистолета… Пахнет сгоревшим порохом. Знакомый такой кисловатый запах… Из него явно недавно стреляли.