Вскоре все они обменялись именами и условились держаться вместе. Хэл и Барти перенесли палатки поближе к их новой группе.

Лейтенант по обыкновению стоял в стороне и крутил в руках стрелу, которую вытащили из ноги Хэла. Хэл вновь подошёл к нему.

— Не планируете обучить солдат хоть чему-то? — спросил ученик волхва, не забыв добавить в голос ироничных интонаций. — Судя по всему, мы не продержимся и недели.

Хэл действительно так считал. Он думал, что отправляется на войну, но то, что происходило в последние несколько дней, не было войной. Это было уничтожение. Враги нападали ночью, невесть как скрываясь и от Хэла, отлично чувствовавшего чужую энергию, и от самого Розгена, стоящего на ступень выше него.

Лейтенант впервые за все дни знакомства выказал какие-то чувства. На его лице выступило выражение крайней усталости, и он словно постарел на несколько десятков лет за мгновение.

— Я — лейтенант этого отряда уже второй год. Первое время я действительно старался чему-то их научить, даже дружил… Но в этом нет смысла. Они все умрут. Так какой мне смысл знать их имена и пытаться сделать из трупов людей? — на последних словах голос лейтенанта слегка дрогнул.

Хэл сначала был поражён этим откровением. Но затем сморщился, точно стоял не с лейтенантом своего отряда, а с кучей дерьма.

— И вы даже не даёте им шанса на то, чтобы выжить, просто потому, что боитесь узнать их поближе и испытать боль потери? — с нескрываемым презрением произнёс он. — Вы, имперцы, все одинаковые.

Розген горько усмехнулся, приподнимая край своей формы. Так вот, почему Хэл не разглядел на нём браслет в первую встречу — в отличие от остальных, он у него был не на запястье, а на бицепсе.

— Но… как? — недоумевал Хэл. — Смертников ведь отпускают спустя несколько сражений?

— Кто-то же должен командовать этим сбродом, — пояснил лейтенант. — У империи есть свои методы воздействия на таких, как я.

— Мы всё равно должны что-то сделать, иначе так и подохнем здесь, — неожиданно резко сказал Хэл.

Лейтенант вновь оглядел холмы, положив руку на бритую голову.

— Есть один вариант. Но это очень опасно, и вероятность провала слишком велика…

— Что за вариант? — тут же зажёгся Хэл.

— Отряд из нескольких десятков людей слишком заметен, и даже со слабыми воинами в целом излучает довольно сильную энергию. Нас легко засечь. — Розген сел на землю, и стрелой, которую крутил в руке, принялся чертить.

Вскоре на земле была изображена довольно подробная карта местности. Они находились в центре вереницы холмов, отмеченные жирным кругом. Вторым жирным кругом Розген отметил армию.

— От армии мы отрезаны кочевниками, — лейтенант прочертил полосу между двумя жирными кругами. — До них идти минимум два дня. Но это при условии, что идёт весь отряд. Группе из трёх-четырёх человек будет достаточно и суток.

— Можно использовать холм как прикрытие, — тут же подхватил Хэл. — Они должны отправиться в противоположную сторону, а затем попытаться обогнуть кочевников.

— При этом выйти лучше днём, — продолжил умозаключения Розген. — В отличие от кочевников, мы привыкли к освещению, и ночью они видят лучше нас.

— Ночью все равны, — возразил ему Хэл. — В детстве я довольно много времени провёл в лесу один, и отлично ориентируюсь без света.

Лейтенант с сомнением посмотрел на него, но спорить не стал. Без обсуждений было ясно, что ни у кого из других солдат не будет и шанса справиться. Лейтенант не мог покинуть свой отряд, а кроме него в отряде было лишь двое мужчин относительно высокой стадии на Пути Воина.

Розген видел перед собой беловолосого юношу, лишь недавно преступившего порог совершеннолетия, в котором при этом было больше отваги и силы, чем во всех остальных солдатах, вместе взятых.

— Ты должен сообщить армии, где мы и что с нами. И всех судей мне в свидетели — если ты не успеешь, надежды у нас не будет. Мы все отправимся на Небесный суд. Возьми с собой двух-трёх человек и отправляйся.

— Мне будет достаточно и одного, — твёрдо сказал Хэл, и отвернулся, не дожидаясь ответа.

Как он и предполагал, Барти с восторгом отреагировал на эту затею.

— А пофему они уфодят? — спросил беззубый, когда они засобирались в путь.

Хэл усмехнулся. В голосе беззубого он услышал страх. Ещё бы, два сильнейших воина отряда, не считая лейтенанта, оставляют остальных на произвол судьбы. Конечно, беззубый никогда бы не признался в этом, но он хотел, чтобы они остались.

— Есть шанс, что они успеют добраться до армии с вестью, прежде чем… — Розген не стал договаривать фразу, но каждый продолжил за него: «прежде чем мы все умрём».

— Но фто, ефли кофевники нападут на наф, пока их нет? — настаивал беззубый.

— Значит, встретим смерть, как настоящие мужчины, — ответил Розген, и тихо добавил: — По крайней мере некоторые из нас…