Специальный агент Лука Никохавес взял себе вымышленное имя «Нико Альканзар». Его биография была составлена таким образом, чтобы он курировал операции по контрабанде наркотиков, которые шли из Колумбии и Кубы в Майами.

В создании репутации агента принимал участие криминальный информатор Мануэль Эспозито, который поручился за него, а также специальный агент Кай Иона, работавший под вымышленным именем «Рэйф Торрес». Иона занимал должность телохранителя и доверенного лица Никохавеса.

Как только читаю упоминание об их криминальном информаторе, я моргаю, уверенная, что неправильно поняла его.

Мануэль Эспозито. Ни хрена себе. Мэнни? Он был их информатором все это время? Мои мысли бешено скачут.

Специальные агенты Никохавес и Иона были удалены из всех личных дел сотрудников УБН, и такой же протокол был составлен в отношении Лопеса и Арайи. Их личные дела были тайно переданы помощнику специального агента Александру Рената.

— Об этой операции было известно всего нескольким избранным лицам в нашем агентстве. — Глаза Пенмана коротко перебегают на моих начальников, Томасино и Крамера. — Ввиду серьезности риска, которому подвергались наши агенты, работающие под прикрытием, мы старались не делиться информацией с другими агентствами.

Он снова делает жест в сторону экрана, и я сосредотачиваюсь на нем, отчаянно желая получить дальнейшую информацию.

Никохавес и Иона продолжали строить свою тайную жизнь и внедряться в картель Майами, который набирал обороты под руководством Сальваторе Веги.

Жаждущая большего, я пролистываю следующие несколько абзацев, пока дополнительные детали не бросаются мне в глаза.

Вега взял Альканзара под свое крыло и относился к нему, как к сыну. Он дал понять, что хочет, чтобы Альканзар взял бразды правления в свои руки, когда придет время.

Хотя это и не доказано, но есть большие подозрения, что, когда на Вегу было совершено покушение, им командовала Джоанна Сантилья, известная также как «La Madre de la Muerta».

Я вынуждена сделать паузу, чтобы выровнять дыхание, так как ярость бурлит в моих венах. На ее руках так много проклятой крови.

Заставляю себя вернуться к совещанию, пока его ведет Пенман, и узнаю, что и Маркус, и Тино были введены в операцию, как только Нико получил больше полномочий.

Никто из их коллег из УБН не знал, что случилось с этими людьми в течение последующих пяти лет работы под прикрытием. Из-за необходимости соблюдения строгих мер безопасности об их роли было известно лишь нескольким высокопоставленным лицам.

Чем больше я узнаю о беспрецедентном деле, которое вели эти люди, тем больше поражаюсь их работе и самоотверженности. Альканзар вошел в роль, которую ему уготовил Вега, и правил жестким кулаком. Судя по рассказам, в первые несколько недель никто не бросал ему вызов. До тех пор, пока Сантилья не пронюхала, что появился новый игрок.

— Сантилья ушла в тень, в основном поручая своему главному приспешнику Хосе Кампедо совершать удары, чтобы попытаться внести разлад в деятельность Альканзара. В других случаях они использовали взрывчатку или пытались подкупить членов картеля Альканзара.

Пенман выводит на экран следующий слайд.

— Ходили слухи, что Сантилья сблизилась с федеральным агентом и пыталась заключить сделку, но в то время никто не мог проверить это и установить личность агента.

Взгляд Пенмана на мгновение перемещается на меня.

— В конце концов выяснилось, что это был специальный агент ФБР Харпер. Как нам удалось выяснить, Харпер разглашал конфиденциальную информацию об этой операции, а также соглашался фальсифицировать версии и улики, чтобы ослабить внимание к Сантилья.

— В обмен на это Харпер получал от Сантилья крупные суммы, как видно из выписок, сделанных со счета в швейцарском банке на имя агента Харпера.

Мои мысли совершенно перепутались. Все это время я верила, что влюбилась в известного преступника. Это то, что гноилось во мне, в чем я никому не признавалась — уж точно не психиатру, который должен был подписать заключение о том, что я все еще пригодна к службе.

— Никто не знал об этой операции за пределами УБН, кроме Мануэля Эспозито, информатора, который согласился снабжать их информацией и помогать агентам в обмен на меньший срок.

Мысленно я возвращаюсь к встрече в поместье Мэнни и его словам.

«Нико — хороший человек. Умный. Умнее, чем кажется».

«У него сердце в глазах, когда они находят тебя».

Неужели он просто играл роль, помогая Нико в маскараде?

Мои глаза продолжают отчаянно сканировать отчет в поисках упоминания Нико о наших отношениях. Потому что если он не упомянул об этом, то, возможно, посчитал, что это не относится к делу — то, что он хотел оставить только между нами двумя.