Его взгляд странно умоляющий, и я могу только сказать.

— Я буду рада поговорить с вами позже.

Он и Нико обмениваются нечитаемыми взглядами, после чего он уходит, и его дорогие мокасины скользят по белым дубовым полам.

В какой-то момент меня втягивает в разговор группа женщин, которые хотят только посплетничать — в основном о людях, о которых я ничего не знаю, и выжать из меня любую возможную унцию информации о моих отношениях с Нико.

— Итак, вы теперь официальная пара? — спрашивает одна из женщин с носом, который, как я уверена, слишком часто попадает под скальпель хирурга.

— Очевидно, — усмехается другая. Она пригвождает меня к месту острым оценивающим взглядом и улыбкой, обрамленной ботоксными губами. Она понижает голос до преувеличенного шепота. — Иначе он не стал бы практически трахать ее глазами при каждом удобном случае.

Они хихикают, как школьницы. Нет… это не совсем верно. Они гораздо злее и похожи на злобных девчонок в школе, тех, что говорят в лицо цветистые комплименты, но стоит отвернуться, и тебе повезет, если ты уйдешь, не истекая кровью от ножей, всаженных в твою спину.

Бросаю взгляд на Нико и обнаруживаю, что он разговаривает с человеком, которого мне еще не представили, и двумя другими, с которыми я уже знакома.

Именно двое последних вызывают у меня чувство настороженности своим присутствием здесь: ректор Боман и декан Хэррод. Я также не упускаю тот факт, что они до сих пор не поприветствовали меня. Полагаю, дела имеют приоритет над вежливостью.

— Ходят слухи, что Нико великолепно упакован. — Это говорит другая женщина, и когда я прищуриваю на нее глаза, она немного сдувается под тяжестью моего взгляда. Она излучает фальшь — от слишком веселого голоса до изможденного лица и слишком оранжевого, чтобы быть реальным, загара.

Я улыбаюсь невинной, но пустой улыбкой.

— Ах, да. Я, собственно говоря, сегодня этим занималась. — Все молчат, как будто удивленные тем, что я так смело делюсь этой информацией. Я медленно потираю руки, как бы вспоминая. — Он был восхитителен. Жесткий как сталь.

Конечно, я имею в виду пистолет Нико Sig Sauer P226, но пусть они сами делают выводы.

Я замечаю Мэнни, когда он наклоняет голову к Нико и молча жестикулирует в сторону одного из коридоров. Нико, бормочет что-то ректору и декану и направляется в указанном направлении. Мужчины выжидают несколько секунд, затем следуют за Нико.

Замечаю, что Голиаф идет за ними по пятам, и решаю, что пора и мне отправиться в ту сторону.

— Если позволите, мне нужно найти дамскую комнату. Было приятно поболтать с вами. — Я вежливо улыбаюсь и отхожу, оставляя их сплетничать обо мне в мое отсутствие.

Этот дом чудовищно велик, наверное, около двенадцати тысяч квадратных футов. Он достаточно велик, чтобы потеряться, и я планирую использовать это в своих интересах, если возникнет такая необходимость. Разумеется, в таком дорогом и роскошном доме в комнатах и коридорах незаметно установлены камеры, которые гармонично вписываются в светлую, успокаивающую цветовую гамму.

Я непринужденно иду по коридору тем же путем, что и мужчины, и никто не обращает на это внимания. Мне везет: через несколько дверей от комнаты, в которой исчезают мужчины, я обнаруживаю туалет. Забегаю внутрь и запираю дверь. Спустив унитаз и вымыв руки, я жду еще минуту, чтобы выйти в коридор.

Справа от меня находится комната, где проходит встреча. Стены коридора украшают произведения искусства, и я с притворным интересом рассматриваю несколько работ, постепенно приближаясь к дверному проему, где приглушенные мужские голоса обсуждают что-то, связанное с «поставкой» и «выдачей наличных».

Ректор Боман и декан Хэррод в деле? Ну, черт возьми. Я подхожу чуть ближе, продолжая прислушиваться и делая вид, что любуюсь произведениями искусства.

До моих ушей доносится ровный голос Нико.

— После перестрелки я не уверен в том, что все останется в университете. Это было слишком близко.

— Но вы не можете вычеркнуть нас из этого дела! — шипит декан Хэррод. — Мы же договорились!

Голос Нико становится ледяным.

— Думаю, вы забываете, что я руковожу этим шоу. И делаю то, что хочу.

В разговор включается декан.

— Харрод имеет в виду, что это, скорее всего, был единичный случай, и мы не должны принимать поспешных решений на его основе. Мы смогли соответствующим образом обезопасить новое крыло. Оно заблокировано, и никто не имеет туда доступа без моего разрешения. К воскресной поставке все будет в порядке.

Напряженная тишина заполняет воздух, и даже отсюда она кажется густой и удушающей.