Я тяжело сглатываю, бросая взгляд на Дэнни, который все еще сидит на стуле, обхватив руками колени и прижавшись к ним лбом, как будто он может спрятаться от всего, что происходит вокруг него. Как будто от того, что он этого не видит, все исчезнет. Мое сердце разрывается в груди, когда я вижу своего сына в таком состоянии, и я подхожу к нему, осторожно кладу руку ему на плечо, а другой рукой обнимаю Сесилию.

Дэнни вскакивает и плачет.

— Все в порядке. Это всего лишь я. — Я очерчиваю, поглаживая рукой круг на его спине, поглядывая на Агнес, которая медленно встает.

— Папа. С Беллой все будет в порядке? — Сесилия спрашивает снова, более настойчиво, и я не знаю, что ответить. Я не хочу лгать своей дочери, но в то же время не могу смириться с мыслью, что нужно сказать ей правду. Что с Беллой почти наверняка не все будет в порядке. Что, если она выживет после того, что запланировал для нее Игорь, она может пожалеть, что не умерла, и что я не знаю, смогу ли я спасти ее, не подвергая опасности свою семью.

— Я не знаю, — тихо говорю я, выбирая что-то среднее. Не ложь, но и не совсем правда. — Но мне нужно оставить вас здесь с Агнес на некоторое время, хорошо? Она отведет вас наверх и приведет в порядок. А мне нужно найти Альдо и кое-что проверить.

— Нет… — Сесилия снова зарывается лицом в мое плечо, еще один всхлип сотрясает ее узкие плечи. — Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось.

— Ничего не случится, — обещаю я ей, чувствуя себя уверенно, по крайней мере, в том, что могу это сказать. — Я вернусь раньше, чем вы приведете себя в порядок.

Сесилия цепляется за меня, но отпускает, когда я ставлю ее на землю. Агнес обхватывает девочку руками, прижимая к себе, и смотрит на меня.

— Ты будешь в порядке, здесь, с ними? — Тихо спрашиваю я. Не думаю, что Агнес получила какие-то серьезные травмы, но я также не знаю, как на нее подействовал шок. Я уверен, что ей никогда раньше не приходилось сталкиваться с подобным.

— Со мной все будет в порядке, — твердо говорит Агнес. — Просто найди Альдо, ладно? — В ее глазах светится беспокойство, складки вокруг них глубже, чем обычно, и я могу сказать, что она волнуется за мужа, которого она обожает и который обожает ее, но она старается не подавать виду, из-за Сесилии и Дэнни. — Верни его сюда, чтобы я знала, что он в безопасности. А я позабочусь о детях.

Конечно, она ничего не сможет сделать, если Братва вернется. Но я уверен, что они не вернутся, раз у Игоря есть Белла. Она — то, что он хотел, и у него нет причин возвращаться, чтобы причинить еще большее зло моей семье. Если только я не отправлюсь за ней.

Не думай об этом сейчас. В данный момент я никак не могу помочь Белле. Поэтому я жду, пока Агнес и дети доберутся до лестницы, а затем выхожу через заднюю дверь на территорию дома, чтобы разыскать свою охрану.

Я нахожу Альдо в старом сарае, расположенном в глубине участка. Он сидит на табурете в дальнем углу, с белым лицом, руки сцеплены на коленях. Он чуть не выпрыгивает из кожи, когда я распахиваю дверь, и смотрит на меня с тревогой, за мгновение до того, как понимает, что это я.

— Габриэль. — Он выдыхает мое имя, с облегчением произнося это слово. — Где Агнес? Она в безопасности? Я слышал выстрелы, видел, как мимо проходили люди, и не был уверен, что смогу подняться в дом. Не без…

Я вижу стыд в глубине его глаз, за беспокойством, и ободряюще смотрю на него.

— Ты поступил правильно — говорю я ему. — Агнес в безопасности. Братва ушла. И я собираюсь вытащить нас всех отсюда. Только сначала мне нужно узнать, где остальные мои люди.

Альдо кивает, тяжело сглатывая. Я знаю, о чем он думает — о том, что он должен был что-то сделать. Что он должен был пойти за теми людьми или подняться в дом. Но я правда имел в виду, когда говорил, что он сделал правильный выбор. Альдо — пожилой человек, сторож, а не боец. Если я не справился с тем количеством людей, которое привел с собой Игорь, то Альдо точно не справился бы. Он оказался бы в опасности или был бы убит.

— Агнес будет рада, что ты в безопасности — говорю я ему. — Она беспокоится о тебе. Если ты пойдешь в дом, она должна быть наверху с детьми. Иди и дай ей знать, что с тобой все в порядке.

Альдо снова кивает и идет мимо меня медленно, почти не останавливаясь, как будто прошедший час состарил его. Мне кажется, что он состарил и меня. Как будто я чувствую, как гнев, страх и ужасное чувство беспомощности разъедают меня до костей.

Я выхожу из сарая и иду дальше по тропинке через поместье. Вскоре я нахожу свою охрану.

Я нахожу первое тело, распростертое на земле, окровавленная трава вокруг него еще влажная. Еще один лежит неподалеку. Остальные трое тоже мертвы. Все застрелены, пули Братвы изрешетили их тела. Ярость захлестывает меня, руки скручиваются в кулаки, когда я смотрю на них.