Воспоминание о том, как она попробовала это в последний раз, пронзает меня. В ту ночь, когда она пыталась опуститься на меня на диване в гостиной, но запаниковала, как только мой член оказался рядом с ее ртом. Она думала, что вся ночь пойдет насмарку из-за этого, но все, что она сделала, это заставила нас подняться наверх и лечь в постель, а меня — войти в нее. В ее первый раз. Эта мысль подталкивает меня еще ближе к краю, и я втягиваю воздух, пытаясь думать о чем-нибудь другом. О чем угодно, кроме того, как сильно я хочу ее рот на себе или как горячо, туго и влажно она обхватывала мой член, когда я лишал ее девственности.

Медленно Белла раздвигает ткань брюк моего костюма. Мой член находится в дюйме от ее лица, толстый гребень упирается в переднюю часть трусов-боксеров, и меня пронзает дрожь, когда она проводит пальцами по хлопчатобумажной ткани. Я чувствую, что промок насквозь, хлопок прилипает к кончику, и когда Белла прижимает к нему большой палец, я шиплю сквозь зубы.

Она вздрагивает.

— Ты в порядке? — Шепчет она, поднимая на меня глаза, и мне приходится бороться, чтобы не рассмеяться. Я задену ее чувства, если сделаю это, но «в порядке» — это еще не все.

— Я более чем в порядке, — бормочу я, проводя пальцами по ее волосам и проводя большим пальцем по линии ее челюсти. — Я просто пытаюсь не опозориться снова и снова.

— Только из-за этого? — Белла снова зажала губы между зубами, и я ненадолго закрыл глаза, борясь за контроль.

— Ты должна видеть себя. — Я пропускаю ее волосы сквозь пальцы. — Ты ослепительно красива. Стоишь передо мной на коленях в свадебном платье, твой рот в дюйме от моего члена — это охуенный рай, Белла. И я очень близок к тому, чтобы кончить, просто глядя на тебя в таком виде.

Ее щеки покраснели.

— О, — шепчет она, и ее пальцы цепляются за край моих трусов, стягивая их вниз.

Мой член вырывается на свободу, шлепаясь о мой мускулистый живот. Я чувствую липкое возбуждение на своей коже, горячая, пульсирующая длина прижимается ко мне, и Белла наклоняется, ее пальцы обхватывают мой ствол, когда она наклоняет его вниз, чтобы встретиться со своими ждущими губами.

В белом свадебном платье с кружевами, с рассыпавшимися по плечам, мягкими неземными прекрасными волосами она предстает передо мной, ее глаза расширяются, когда она наклоняется и прижимается губами к кончику моего члена. Она вдыхает, и, когда ее язык, высунувшись, проводит по кончику, слизывая капли выделяющейся спермы, я думаю, что мои колени могут подкоситься. Я хватаюсь за ножку кровати и сжимаю пальцы, чтобы устоять на ногах, а по позвоночнику прокатывается жар.

Я и забыл, как это приятно. Мягкость ее рта, который был ответственен за десятки моих эрекций, прижимается к моей набухшей головке члена с таким восхитительным ощущением, что у меня кружится голова. Я уже чувствую, как давление нарастает у основания моего позвоночника, мои яйца напряжены и болят от желания кончить, но я не хочу, чтобы все закончилось так быстро. Дело даже не в моем самолюбии — возможно, это единственный раз, когда Белла делает это… почти наверняка единственный раз, и я хочу, чтобы это длилось долго.

Я хочу запомнить каждую секунду сегодняшнего вечера.

Она проводит плоским языком по нижней стороне моего члена, ее губы скользят по мне, и я вижу, как она изо всех сил пытается открыть рот достаточно широко, чтобы принять больше. Она поднимает на меня глаза, и я прижимаю руку к ее челюсти, большим пальцем касаясь уголка ее губ.

Я чувствую, как пульсирую, когда вижу ее губы, обхватившие меня, напряженные, с трудом принимающие мой член, и ее слегка слезящиеся глаза. Она так чертовски красива.

— Не спеши — говорю я ей, мой голос хриплый от желания. — Не надо ни к чему принуждать себя, Белла. Твой рот так чертовски хорош, просто вот так. Просто твои губы на мне — это невероятно. Тебе не нужно торопиться.

Она кивает, отстраняясь от меня, чтобы перевести дыхание. Когда она снова обхватывает меня губами, это происходит уже более целенаправленно, и она скользит ртом вниз еще на дюйм, мышцы моих бедер содрогаются от ощущения ее горячего рта вокруг меня.

Я не знаю, сколько она сможет выдержать, но даже этого достаточно. Я могу кончить прямо сейчас, если позволю себе. Наслаждение затмевает все остальное, мои вены словно наполняются жидким огнем, когда Белла опускается еще чуть ниже. Мучительная медлительность, то, как она берет меня понемногу, как будто впервые учится сосать член, — это одновременно и самое лучшее, и самое болезненное, что я когда-либо испытывал. Это невероятно, и в то же время, это пытка.