— Подними на Нокса всё, что есть. С самого рождения. Детские медицинские карточки, победы в районных и школьных олимпиадах, награды, мнения знакомых, что о нём думают в отделе образования — короче, всё, что есть! Каждый его шаг, если он был так или иначе зафиксирован, должен быть у меня. Хочу понять, что он за человек.

— Составляешь психологический портрет?

— Вроде того.

— Не вяжется образ учителя с убийцей, да? — невесело усмехнулся Пол. — Что поделаешь, не зря же в Паназии, я слышал, учителем больше пятнадцати лет работать нельзя. Считается, что нервная система не выдерживает такой нагрузки.

— Сколько же тогда нам работать? — пробормотала следователь. — Я на одних только этих убийствах вот-вот поседею.

— Да уж, приятного мало, — с готовностью согласился оперативник. — Ладно, подниму тебе материалы. Когда надо-то? Вчера?

— Угу.

— Постараюсь.

— Спасибо.

Да, Нокс идеально подходил на роль убийцы женщин и священника. За исключением одного: зачем было выбирать такой изощрённый способ, привлекать внимание? Сымитировать ограбление — куда привычней и безопасней. Глория не верила, что учитель был сатанистом, она полагала, что рисунки сигилов на телах жертв были частью мизансцены, того почерка, который изобрёл убийца, чтобы убедить следствие в том, что преступления — дела рук серийного психопата. Напрашивалось лишь одно объяснение: Нокс — ненормальный, получающий удовольствие от процесса. Возможно ли, что жалобы, которые убитые женщины на него написали, послужили причиной столь зверских пыток? В принципе, всякое случается, конечно, однако… Глория никак не мог заставить себя поверить в то, что учитель, которого она видела, способен на такое. Впрочем, если он хотел выяснить, что известно его жертвам о незаконной деятельности школы, то пытки вполне оправданы. А остальное — просто попытка замаскировать факт допроса. Это объяснение казалось наиболее убедительным.

Глория включила компьютер и составила краткое описание последних событий, присоединив к нему свои догадки. Затем вошла в свою электронную почту и написала письмо мисс Робсен. Она просила психиатра попытаться оценить личность убийцы. В первую очередь девушку интересовало, могли ли жалобы послужить причиной столь жестоких истязаний. Глория прикрепила к письму файл с описанием событий и своими рассуждениями, а затем, прежде чем нажать «отправить», набрала номер Пола.

— Ещё нет! — сказал тот вместо приветствия. — Я тебе не метеор.

— Понимаю. Я по другому поводу. Хотя и не совсем.

— Выкладывай.

— Как вообще продвигается? Раз уж ты сам поднял эту тему.

— Со скрипом. Но дело идёт. Узнать, какой фирмы подгузники покупали его родители, не обещаю, но в целом…

— Когда он был мелким, подгузниками были тряпки, — назидательно сказала Глория. — Это вы, отцы последних поколений, ходите за ними в аптеки.

— Почему в аптеки? Я, например…

— Давай к делу, ладно?

— Да ради Бога. Что надо-то?

— Когда материалы на Нокса подберёшь, мисс Робсен их перешли, ладно?

— Психиатру?

— Ей.

— А у меня, по-моему, её адреса нет.

— Запиши, я тебе продиктую.

— Давай.

Спустя минуту Глория попрощалась с опером и отправила письмо мисс Робсен, присовокупив к нему постскриптум, в котором написала, что психиатру придут ещё материалы на подозреваемого.

Покончив с этим, девушка потянулась в кресле, чувствуя, как затекла спина. Взглянула на часы. Пожалуй, пора домой. Надо иногда и спать. Всё равно сегодня она ничего больше сделать не сможет. Глория вышла из кабинета, заперла дверь, спустилась и села в машину. Заехать в больницу — узнать, как дела у Криса? Нет, слишком устала. Совершенно нет сил. Лучше завтра. Может, к тому времени он придёт в себя и сможет говорить. Или опять начнёт бросаться на людей и нести чушь на трёх мёртвых языках.

Вздохнув, Глория отправилась домой. Дорога была недолгой. Полчаса, и девушка припарковалась недалеко от подъезда на своём обычном месте. Она уже собиралась выйти, когда в кармане зазвонил мобильный. На экране высветился номер Пола. Глория сняла трубку.

— Алло?

— Не выходи из машины.

— Что?

— Трудовик сидит в машине в сотне метров от тебя.

Глория быстро огляделась.

— Не верти головой! Он наблюдает за тобой в оптический прицел.

— Чёрт! — вырвалось у девушки. — Мне что, лечь?!

— Не надо. Он не станет стрелять через стекло. Пуля может отклониться. Дождётся, пока ты выйдешь из машины. Со мной Мортенс, мы в «Опеле» на углу. Трудовик тебя тут караулит уже два часа. Мортенс следил за ним, пока не увидел, что у того винтовка. Тогда позвонил мне. Сейчас мы подрулим к нему и будем брать. Так что сиди пока.

— Ясно! — севшим голосом проговорила Глория. — Давайте быстрее!

— Уже едем. Не опускай телефон. Пусть он думает, что ты не выходишь из машины, потому что разговариваешь.