Криста сидела и гладила волосы девочки, они всё время о чём-то переговаривались. Она не отвечала, будто не услышав моего вопроса. Я же решил не останавливаться, добавил:

— И сюда ты идти не хотела, всё из-за отца?

Почувствовал, как она закрылась, ей хотелось, чтобы я отстал как можно быстрее со своими расспросами. Но как говорили лекари и целители этого мира — «видишь нагноение — режь». Так и тут — пора было заканчивать, ну или попытаться закончить то, с чем так долго девушка борется внутри себя. Я, конечно, не целитель душ, но понимаю — когда откроешься кому-то — гораздо легче.

— Я бы тебя всё равно одного не отпустила. — по щеке подруги скатилась одинокая слеза.

— Расскажешь? — спросил тихо.

Она покачала головой, расстегнула зимнюю куртку, то, что было под одеждой задрала. Я присмотрелся и увидел почти незаметные пять шрамов — небольшие, продолговатые. Лекари и целители до конца всё свести не могут, так что следы остаются. Да и видно их было очень плохо — только если ткнуть пальцем.

— Нечего рассказывать. — её лицо скривилось в гримасе боли, не обычной — душевной. Слёзы, кажется, залили уже всё лицо, она продолжила: — Десять лет мне было, мать сестру носила, пол месяца до родов оставалось. Она целитель, хороший очень. Была. Мне всегда говорили, чтобы далеко в лес не заходила. В этот раз решила пробежать к речке. Мимо волчьей ловушки проходила, ну знаешь — копья там, яма большая. Услышала — зверь скулит. Смотрю — это лисёна была, маленькая такая, в золотой шубке. Я полезла спасать, думала мама исцелит и тогда…

Я понял, что было дальше ещё до того, как она договорила.

Девочка упала вниз, получила ранения. Но, как и у многих детей аристократов — у неё имелась цепочка-амулет. Слуги и мать нашли ребёнка, истекающего кровью. Родительница начала исцелять её и послала за помощью в столицу, они находились в своей горной резиденции. Раны оказались серьёзными, уже к середине ночи все кристаллы с энергией кончились. У женщины начались преждевременные роды, а помощи всё не было. Остатки сил её мать потратила чтобы родить, открылось кровотечение. Возможно, у неё получилось бы остановить его, и она даже пробовал это делать, но в итоге потеряла сознание.

— Крис, ты… — хотел сказать я.

— Тош, не надо этого, ладно? — она скривилась и стукнула меня по плечу. — Что я не виновата, что я была ребёнком, что это случайность!

— Но…

— Я уже много лет пытаюсь это переварить, я много лет думаю об этом и в голове прокручиваю снова и снова. — она сжала зубы и выплёвывала слова. — Я тысячу раз об этом думал и всё равно — виновата. Я знала, что нельзя уходить, я знала, что нельзя лезть в волчьи ямы, я знала, и я должна была там сдохнуть… Я…Я…Я…

Тихо заплакала, уткнувшись в колени, а я опустил голову.

Возомнил себя психологом — одной девушке помог, потом другой, и думал, что со всеми проломами разберусь. Но нет — только вскрыл старые раны, а они и не думали заживать. Я придвинулся ближе и обнял Кристу, она не сопротивлялась и кажется немного затихла. Внутри девушки поселилась тоска и печаль.

— Не надо ничего переваривать, юная принцесса. — тихо сказал мужчина в углу, про которого мы уже забыли. — Мы не можем изменить прошлое, вот и твоя мать не могла, но она смогла изменить будущее…

— Что ты знаешь, урод?!

Криста вырвалась из моих объятий и пнула в лицо жреца Творца, ударила его ногой в живот несколько раз. Села сверху и добавила кулаками по лицу. Тот не сопротивлялся, лишь когда девушка закончила, отплюнул кровь в сторону, посмотрел на неё, сказал тихо:

— Она отдала себя прошлому, а вас с сестрой подарила будущему. Ей повезло, больше, чем мне, ей бы завидовали многие. — он захрипел, откашлялся в сторону. — Мой сын погиб там, в порту, а я сбежал. Сейчас соберусь, вернусь туда и умру сам — буду вечно бродить тут подобием. Это моё проклятье — жить снова и снова пока не придёт кто-то. Надо только собраться, и я пойду… Я пойду… Пойду…

Девушка слезла с мужчины, мы встали рядом и грустно на него смотрели.

Он так и не дошёл до причала.

Спрятался в этом доме, и умер от выброса некротической энергии. Криста подошла к нему, достала с пояса нож и резким движением вогнала его в глаз — как учила наставница. Тело обмякло, дрогнуло и больше не подавало признаков жизни. Моя подруга достала меч и раскалила кромку. Резко опустила клинок, отделяя голову от тела. Кажется, потратила кучу энергии, чтобы сделать это одним ударом.

— Как его убить навсегда? — посмотрела на меня.

На полу образовалась огромная лужа крови, но до наших сапог пока не добралась. Я хотел сказать, что именно здесь — никак мы его не уничтожим окончательно. Но вдруг понял, что это для северян так. Только магический огонь может навсегда убить мёртвого. Магии живых за стеной не может быть — во всяком случае так было, пока тут не появились боевые маги. Так что мы могли использовать заклинания — они уничтожит мертвеца навсегда.