На занятиях мы касались болезней, которые создают шаманы орков только краем. Нас учили, что сильные маги могут уничтожить то, что готовят зеленокожие, пока оно не вступило в контакт с человеком. Но для этого нужен чистый магический огонь, холод и молния — действительно мощные заклинания. Ими нужно ударить по тому самому светло серому облаку что сейчас выглядывает из-под крышки.

Мы не сильные маги — мы универсалы. У всех боевых магов потенциал к концу обучения может прыгнуть к отметке «немногим выше среднего». А лично у нас с Кристой сейчас, наверное, это самое «среднее».

Но одно преимущество у нас всё-таки есть — мы можем сделать себя сильнее.

Для этого нужно всего лишь воспользоваться магией крови.

Время было, крышка всё ещё медленно открывалась. Оставалось и осознание что мы всё равно умираем. Значит нам и быть этими самыми магами крови и одновременно жертвами.

Посмотрел в яркие синие глаза девушки.

За секунду у неё в душе словно пронёсся ураган эмоций.

Сначала непонимание.

Потом злость на всё и всех.

Страшная печаль.

И наконец принятие и спокойствие.

Я такого никогда сам не ощущал. Мне показалось, что девушка вдруг нашла себя. Разрешила все внутренние противоречия. Лицо разгладилось и стало понятно — её покинула старая-старя боль. Не знаю, что сейчас произошло, но Криста будто заново родилась. Ей только было немного обидно что жизнь на этом кончается. Но думала она об этом невзначай.

Подруга осторожно протянула мне ладонь. Я взял её и приготовился, зная, что она тоже сейчас применит похожие заклинания. Притянул к себе, крепко обнимая. Основные пентаграммы мы можем нарисовать под собой без ошибки и быстро. Останется только ударить по парню одновременно и как можно сильнее.

Левой рукой уже держал ракушку, ожидая, когда над бароном спадёт защита такого же артефакта. Сжал свою, формируя отражающие поле и отрезая нас и его от толпы. Киттер оказался на самом краю пузыря защитного пузыря.

Кажется он что-то понял, глаза расширились, но мой бывший товарищ не успевал ничего сделать. В этот раз мы были гораздо быстрее.

Пентаграммы появились под ногами одновременно. Лезвия ветра взмыли над головами, время потянулось очень медленно. Я буквально чувствовал, как тянется аркан, пытался ускорить восприятие ещё больше. Успокаивало только то, что мы с девушкой отправимся в Пустоту и потом вернёмся. Скорее всего это будут уже другие миры, и неизвестно, когда мы вновь встретимся и встретимся ли.

Первые росчерки по коже, боль, кажется, пронзила всё тело. Рисунки под ногами вспыхнули, наливаясь энергией. Я почувствовал, как становлюсь сильнее. Заклинание подруги уродовало меня, а моё её — но мы черпали из этого силу.

Глянул на барона в последний раз, нацеливая поток огня.

Мои глаза в этот момент пропали, они будто взорвались изнутри. Тело корёжило, но главное — заклинание уже начало работать. Я почувствовал, как девушка запустила свой аркан — молнии и холода. Всё сработало ровно тогда, когда защита парня ушла. Мы даже услышали истошный вой, что прекратился почти сразу. Его сменил рёв пламени и бури, которые бушевали прямо на том месте, где стоял лекарь. Всё что там было — плоть, кости, камень — замерзало и плавилось. Внутри, вместе с болью, поселилась только надежда — что под потоком наших заклинаний плавится и горит безумная лихорадка Энда.

В какой-то момент я перестал чувствовать энергию, внутри поселилась пустота. Даже ментальная магия уже не ощущалась. Энергоскелет оказался покорёжен силами, которыми мы не должны обладать. Внутренние линии перенапряглись и лопнули в разных местах. Боль казалось невыносимой — но кричать уже было нечем.

Я больше не был магом.

Я больше не был источником.

Я стал изуродованным обрубком на холодных камнях.

Из последних сил попытался ощутить хотя бы руку и сжать её, но кажется от меня уже ничего не осталось.

В какой-то момент сознание померкло, отключая последнее что я мог чувствовать — боль.

Нави не торопился, медленно шёл по мраморному полу Красного Замка в направлении одного из залов совета. Он обдумывал что увидел за последние три недели. Голова шла кругом от информации — и это не было метафорой. Раскрутка чужой памяти, да не одной, и за долгий срок — это сложно. Сложно не только для того, чью память «потрошат», но и для мага менталиста. Иногда начинаешь думать, что это не чужую, а свою жизнь проживаешь из раза в раз.

Мужчина остановился, облокотился о чёрную колонну и закрыл глаза. Несколько раз тяжело вздохнул, посчитал до десяти. Сглотнул, переживая приступ головной боли. Оправил свою форму и снова двинулся вперёд, к залу малого совета.