Знай окружающие, насколько глубоко щупальца моей информированности проникли в ряды моих противников внутри СССР, меня может и могли бы заподозрить в этом, хотя даже тогда, сильно сомневаюсь, что смогли бы доказать, но они даже не представляли. А потому периодически подобное происходило. Иногда среди потерпевших оказывались и мои караваны.

Впрочем, за всё это я имел свой гешефт. По сути, по такой мутной схеме, мной продавалось пусть и с дисконтом, нужное ситху. И если по моим товарам это лишь отбивало затраты на производство, то сдавая чужое я выходил в чистый плюс.

Подобная компромиссная позиция позволяла мне удерживать СССР от полноценного влезания в идущий конфликт. Тем, кроме прочего, сохраняя и ресурсы, и живую силу, которая уже перевалила за триллион. Однако время шло и однажды выбирать придётся.

Кстати, мои и тайные занятия с призраком древней джедайки, и открытые с Асокой дали неожиданный эффект для детей, которых я, пожалуй, слишком увлечённо готовил к поступлению в Орден, волей-неволей передавая им полученные знания.

Пару лет назад, они вместе с Асокой улетели на Корусант. Налаженные ранее отношения с Дуку дали свои всходы и нашему общению он не мешал. Первое время я замечал, что детей распирают впечатления, но вскоре стал видеть изменения. Ответ оказался… забавен. И отчасти прискорбным.

Да, Орден стал готовить заметно более сурово, в немалой степени возрождая старые традиции. Вот только я настолько привык сам обучаться у древней джедайки Асли Кримсан и одного из сильнейших рыцарей — Асоки, что мои дети, попав в двенадцать лет в Орден, оказались слишком хорошо обучены в сравнении со сверстниками.

Им стало банально скучно. К тому же, суровое обучение в Ордене, оказалось всё же не дотягивает до того, которое им устроили я с Асокой. Тогрута от периодического безделья, сублимировала в ещё более суровое, чем прошла сама у магистра Винду, обучение Кости с Катей. Да и я местами излишне увлёкся в этом.

В итоге, за полтора года в Ордене, дети исчерпали даже новую программу обучения юнлингов и несколько месяцев назад, стали падаванами. Мало кого удивило то, что их учителем стала новоиспечённый двадцатитрёхлетний мастер Асока Тано. Мне даже не пришлось выторговывать это, как и то, чтобы детей не разлучали. Так как нынче в Ордене стало частой практикой взятие пары падаванов.

Единственное, что обычно в таких группах один из падаванов всё же брался более опытным, но тут сказалась очень высокая сила с качественным обучением моих детей и то, что вместе они были способны устроить синергетический эффект, ещё больше усиливающий их.

Тем создав нынче самую, пожалуй, в Ордене зубастую тройку среди учителей с парой падаванов.

Мне же было грустно, так как дети явно активно начали врастать в большой мир, оставляя свою «мать» если и не в прошлом, то всё менее нуждаясь во мне. Процесс естественный, но от того, не менее прискорбный. Птенцы вылетели из гнезда.

Я даже стал немного жалеть, что вместо того, чтобы ещё больше сил уделять обычному человеческому общению с ними и жить с детьми, как нормальная семья, выложился на полную, в их формировании личности и просто силы. Тем стараясь сделать из них цельных людей, которыми трудно манипулировать и заложив им качественное и разностороннее обучение в прочем.

Кем я для них в итоге стал? Любящей матерью, или суровым учителем? Мне казалось, что и тем и другим. Но чего больше, и как на меня нынче, спустя время, на самом деле смотрят мои дети? Вопросы, вопросы, а ответы, к сожалению, были для меня не очевидными. Я значимо защитил их от опасностей этого мира, но боюсь, что попутно невольно сделал их излишне самостоятельными. Это эгоистично с моей стороны, но из песни слов не выкинешь и было немного жаль таких издержек.

Или может я себя на старости лет накручивал. А может дело проще и ещё более эгоистичней. Я постепенно лишался главного своего мотива и радости жизни — детей. Они выросли и уже по сути не нуждались во мне. Стараясь вырастить сильных и независимых личностей, с крепкой волей и взвешенной критичностью ума, на которых трудно будет повлиять…, я, пусть и невольно, отчасти отдалил их от себя. Так мне казалось.

Подобные темы после отлёта Асоки мне осталось обсуждать, лишь с матерью. Вот с ней мы сошлись в итоге довольно хорошо. Возможно, мы оба пытались компенсировать первые два десятилетия моей новой жизни, во время которых в немалой степени существовали порознь. По крайней мере психологически.

***

(Год спустя. Планета Дромунд-Каас. Внешнее кольцо)

— Паршивая планетка, — с неудовольствием поморщился мастер Кеноби, ещё сильнее кутаясь в плотный, землистого цвета плащ. Впрочем, от высокой влажности это помогало мало.

Планета с большим количеством воды, и полная болот. Вокруг возвышались, то тут то там торчащие из воды или на редких островках и перешейках, тёмные высоченные деревья. Неприятность доставляли и многочисленные обитатели планетки.