Тем вынуждая силы вторжения бросить в бой другой свой главный козырь, теперь уже массово, а не частью, как ранее. Джедаи-пилоты — из тех, которых ещё лет пятнадцать назад никто бы даже на пушечный выстрел не подпустил к вступлению в Орден, ввиду их недостаточно высокого потенциала.

Однако, после начала Реформации Дуку, да и Винду немало успел продвинуть ситуацию на этом поприще ещё раньше, в Орден хлынул поток тех, кого ранее оставляли за бортом, ввиду их близкого к пороговым потенциалам, но не преодолевших его кандидатов в адепты Ордена.

Всё это позволило за десяток лет на порядки нарастить силы там, где ранее постоянно не хватало рекрутов. И такая политика продолжала быстро наращивать потенциал военного флота джедаев, и тем, опосредованно — Республики.

На небольших, метров двадцати длиной, корабликах, они, как нож сквозь масло, врубились во всеобщую свалку. Картина боя медленно стала выправляться. Достать корабли джедаев было довольно непросто. Они вертелись с невероятной не только скоростью, и манёврами, но нарушая потоки времени и выбивая всё больше, как малых, так и средних кораблей. Их пилоты ощущали опасность лучше всяких сканеров, но главное — забегая в этом на мгновения в будущее. Заметно лучше и быстрее сами создавая угрозы уже противнику.

Счётчик потерь закрутился, как бешеный, черпая исходные данные из потерь сепаратистов.

И в этот момент свой главный козырь на стол кинул уже владыка ситх.

***

Бегите глупцы

— Сила, что это?! — первым вскричал Квай-Гон.

За ним неладное почуяли многие прочие. Только Йода последние секунды, продолжающий находится замерший в глубокой боевой медитации, активно задвигал пальцами, вытянув их в сторону битвы, будто штопая незримое полотно.

— Пространство рвётся, в реал прорывается Океан Силы, — с хрипом и нарастающим страхом, бросил один из мастеров, ранее сидевших в групповой медитации немного позади грандмагистра, что помогала тому, напитывая его действия своей силой.

В рубке начала зарождаться суета, от непонятности происходящего и ощущения зреющей жути неподалёку — стремительно сваливающаяся в панику.

Несколько магистров вместе с наиболее сохранившими крепость духа мастерами, попытались пресечь зарождающееся в рубке, но это не потребовалось. Пространство загудело от огромной мощи, выплеснутой в реал, вымывая страх перед внешним, концентрируя внимания на внутреннем.

Фигурка грандмагистра, сидевшая спиной к присутствующим тут, окуталась зримыми искажениями, которые преобразовались в отдалённо похожую на статичную шаровую молнию. В центре которой, слегка приподнявшись над полом рубки, воспарил Йода.

Шокированные разумные наблюдали за этой фантасмагорической картиной, но ещё сильнее поражены оказались многочисленные джедаи, что стали свидетелями того, что переворачивало все их знания о Силе. Они то видели много больше прочих. Хотя и их картина происходящего страдала сильными упрощениями.

Парящий грандмагистр, будто служил точкой сборки нескольких десятков незримых и пульсирующих от перекачиваемой по ним запредельной мощи потоков энергии Силы. Несколько самых умелых могли не увидеть даже, а ощутить всемогущий рокот шторма далекого Океана Силы на той стороне этих жгутов, который волей грандмагистра привносился в окружающую реальность.

Пока начавшие приходить в себя от происходящего те немногие из джедаев, кто стал осознавать хоть элементы поражающего масштабом действия, Квай-Гон, успевший подавить восхищенно-болезненное понимание своей карликовости в сравнении с Йодой, потянулся к далекому отсюда, но такому ничтожному по космическим меркам месту.

И там он наконец ощутил то, что и послужило причиной тому действу, происходящему нынче в рубке. Йода хоть и творил историю, но он отвечал на то, что ранее стал рождать владыка Сидиус.

То, начало чему стали они свидетелями, что только рождалось под взмахами всё более похожими на дирижерские, уже вышло в реал открытого космоса с той стороны. В пространстве перенасыщенном кораблями разных размеров, то тут то там стали появляться из ниоткуда гигантские молнии, во много раз больше самых крупных кораблей. Редкие, но чудовищные и по размеру, но главное — мощи, осязаемой чувствами магистра Джина.

Они появлялись из ниоткуда и так же исчезали в никуда. Но магистр видел и другое, невероятно истончившуюся реальность, сейчас отдалённо похожую на гигантскую воронку гиперперехода, вот-вот готового родиться. Но вот это ушло, зримо, зато через Силу, Нереал почти проступил в реальности. Краем уха Джин слышал, как захлёбывались тревогой сканеры — бездушная техника наконец ощутила то, что можно пощупать и это ей крайне не понравилось.

На краю флота сепаратистов стали рождаться гравитационные аномалии, которые, если приглядеться через Силу, порождал формирующийся гигантский клубок из незримых торнадо. Вот он на несколько десятков секунд замерев в точке рождения, окреп полностью и, будто хищник почуявший жертву, медленно пополз в сторону республиканского флота. Но его неторопливость была кажущейся.