Кирсан с трудом удержался, чтобы не скривиться: махровый расизм, если не сказать хуже. С другой стороны… Если быть циничным мудаком и смотреть в корень, то нацизм плох в двух случаях: первый — если ты не ариец. Второй — если ты ариец и к тебе на танках со звездами на башне приезжают объяснить, что ты не прав. Но в данном случае он, Кирсан, находится по «правильную» сторону от черты, разделяющей «высших» и всех остальных. Какая вероятность, что к балларанцам прилетят звездолеты со звездой на борту и начнут объяснять всю глубину их заблуждений? Судя по всему, невысокая.

Через час они вышли из зала ожидания, в дверях разминувшись с существом, похожим не то на прямоходячую крысу в скафандре, не то на космического хомяка с хвостом. Рост — метра полтора, и хвост еще метр.

— Кто это? — тихо спросил Кирсан.

— Сафатх. Вероятно, персонал базы, это их станция.

— Похож на хвостатого хомяка, не в обиду ему будь сказано.

— Ты не поверишь, но это и есть грызун вроде хомяка. С двумя хвостами.

— Вроде один был…

— Внутри отсека на скафандре два хвоста. У них они растут вертикально, один из копчика, второй — из позвонка перед копчиком.

— Охренеть… У них тоже своя империя, да?

— Ну не то чтоб аж империя. Они входят в Содружество на правах младшего члена, у них всего две планеты. Но они промышляют тем, что либо держат такие вот станции, либо служат на чужих. Им требуется меньше жилого пространства, меньше кислорода, меньше энергии — меньше всего, а еще они лучше приспосабливаются к измененным условиям. Соответственно, у них затраты ниже, вот за счет этой разницы они и шикуют, так сказать.

На посадочной площадке их уже ждал небольшой шаттл, похожий на летающий гроб с поворотными мотогондолами.

— Мы на этом летим? Он же маленький совсем.

— Корабль на орбите, это только челнок. Дальше мы летим на очень большом корабле, такие никогда не садятся, иначе разрушились бы от собственного веса.

Они вошли внутрь, в салон, рассчитанный человек на двадцать, и сели.

— Привет, Эвада, — произнесло переговорное устройство женским голосом.

— Привет, Хэш, давно не виделись, — отозвался Эвада. — Гляжу, тебе наконец-то доверили возить людей?

— Ага. Пристегнитесь.

Взлет был жестким и с перегрузками, от которых у Кирсана все съеденное ушло куда-то в самый низ вместе с желудком.

— Ну, Хэш, у меня вопросец наметился, — сказал Эвада, тяжело дыша, когда они вышли на орбиту.

— Как мне удалось сдать экзамен на пассажирские перевозки?

— Ага.

— Никак, меня оттуда сразу же прогнали. Просто один пилот-десантник приболел, а два других сошли с борта на отдых, вот подобрать вас и отправили меня. Ну, ты же знаешь, я самый аккуратный пилот во вселенной… из штурмовиков, ха-ха-ха! — звонко захохотала невидимая Хэш.

Скай только к этому моменту пришел в себя.

— То чувство, когда фраза «выгнали из камикадзэ за опасное пилотирование» уже не кажется шуткой, — пробормотал он, тяжело дыша.

Узреть «очень большой корабль» Кирсану не удалось: шаттл не имел смотровых окошек.

Стыковка, тем не менее, прошла мягко. Несколько секунд ушло на герметизацию отсека, затем посадочная дверь открылась, а из кабины появилась сама Хэш — жгучая и очень симпатичная брюнетка. Кирсан, впрочем, заметил, что она хоть и выглядит молодо, но, видимо, несколько старше Эвады.

— Осторожно, в доке нет гравитации, — предупредил Эвада.

«Включаю электромагниты в ботинках», раздался в наушниках голос искина.

Док — маленький, аккурат под судно такого размера или чуть больше. Они втроем вошли в шлюз и дождались обработки лампами и газом.

— Внимание, включается искусственная гравитация, — предупредил механический голос.

Сила притяжения появилась и плавно увеличилась до привычного.

«Выключаю электромагниты».

Они вышли из шлюза в коридор.

— После смены жду тебя в клубе, — сказала Хэш Эваде. — Тут еще, кстати, и Варда есть.

— Как, Варда вернулся на службу? Я думал, он пару лет потратит на свою симфонию… — удивился Эвада.

— Он ее уже написал, но пока не хочет давать концерт. Взял перерыв на то, чтобы доработать.

— Ха! Надеюсь, он нам ее сыграет.

— Возможно, если найдем скрипку и свирель. Без них Варда считает мелодию бессмысленной.

— Ну, я загляну попозже, — кивнул Эвада и показал Скаю: — нам сюда.

Пока они шли по коридору, искин сообщил: «Уточнение. Были использованы слова „скрипка“ и „свирель“ как наиболее близкие аналоги, хотя инструменты, о которых шла речь, на Земле неизвестны. Желаете и далее получать перевод с акцентом на удобство восприятия в ущерб полной точности?»

— Да, желаю, — ответил Скай.

«Принято».

— Обращаясь к своему искину, касайся пальцем обруча, — сказал Эвада. — Этим ты показываешь всем — и людям, и искинам — что говоришь со своим искином и переводить твои слова не нужно. Правило хорошего тона.

— Понял.