— Вы чего оба так всполошились? — спросила она, широко зевая. — У нас ещё часа два, успеем спрятаться в свою норку. Горючее в машине есть?

С горючим было так себе, машина, ввиду мощного двигателя, потребляла топливо, как умирающий от жажды конь на водопое. Имелась в запасе канистра на пять галлонов, но она с самого начала была наполовину пуста, да и в бак её залили ещё ранним утром. На то, чтобы добраться до Провала, хватит остатков, а завтра им придётся поискать заправку. Или не придётся, если машиной они больше не будут пользоваться.

Всё же такая машина, хоть и имела кучу недостатков, давала огромное преимущество. Отрезок пути, забитый брошенными машинами, получилось, хоть и с трудом, проехать. Часть мешающих автомобилей они аккуратно столкнули на обочину, а некоторые просто переехали, расплющив, словно консервные банки. Подобное варварство было занятием не самым полезным, но все прекрасно понимали, что унести с собой все богатства этого края не смогут.

Понимал это и Джей, вот только к выходу готовился странно. Всё, что удалось смародёрить за время пребывания здесь, он велел складывать в машину, забивая её до отказа. Кроме того, они нашли бензин и заправили её с запасом, начистили оружие, сложили туда запасы патронов. При себе держали только необходимый минимум.

Когда со сборами было покончено, Бутч, сидевший на дежурстве, чтобы не пропустить выброс, спросил:

— Дядя, скажи, а зачем нам машина? Ты собрался прыгать на ней?

— Да, — ответил Джей, сидевший рядом и куривший тонкую сигару.

— ???

— А что не так?

— Но… — Бутч не нашёлся, что ответить. — Она пройдёт?

— Туда проходит любое дерьмо, которое тащат охотники, любое, хоть оружие, хоть выпивка, хоть книги и компьютеры. Всё. Отчего бы не пройти машине?

Бутч посмотрел на Провал. Края шевелились, но размер был почти всегда одинаковым. Около десяти ярдов в длину, а в ширину пять-шесть. Пройдёт, хоть и с трудом. А потом? Они полетят вниз, а там начнут падать в обратную сторону. Что получится?

— А если мы разобьёмся?

— Вряд ли, тем более, совсем не обязательно всем быть внутри. Я сяду за руль, а вы двое прыгайте так. В любом случае, тайник стоит делать там, а не здесь. Перетаскаем в несколько рейдов.

— А как машина приземлится там, колёсами или крышей? — задал Бутч неожиданный вопрос.

У Джея на лице отразилось удивление, потом недоумение, потом интерес. Перестав кривляться, он вынул блокнот и карандаш, пересел в угол, куда падал свет из окна, и начал чертить. Бутч, сгорая от любопытства, подсел рядом.

На первом листе дядя изобразил автомобиль, падающий вертикально. Потом перечеркнул, нарисовал заново, теперь уже летел по диагонали. Потом появился рисунок другой стороны. Здесь машина вылетала, но при этом падала на крышу.

Скомкав листок, Джей подошёл к окну и снова уставился на Провал.

— Не помнишь, с какой стороны мы упали?

— Ээээм… — Бутч напряг память. — Вот здесь, слева. А потом встали и побежали прямо. Как раз в двери здания.

— А прыгали мы… — Джей продолжал говорить загадками.

— Дядя, я так и не понял, почему мы, прыгнув там, здесь упали на землю? Если притяжение начало тянуть в другую сторону, мы ведь должны полететь обратно.

— Всё немного сложнее, — начал объяснять Джей, хотя мысли его по-прежнему были далеко отсюда. — Провал — это не просто дыра в плоскости. Как бы тебе объяснить… Вот смотри, он подошёл к столу и положил на него ладони, — есть стол, а в столе дыра. Есть пространство, которое находится над столом — это наш мир, и есть также пространство под столом — это иной мир. Дыра — точка перехода.

— Так, — согласился Бутч.

— Нет, не так, — тут же опроверг сам себя Джей. — представь, что стол имеет две столешницы, одна над другой. И обе имеют дыру. Вот только дыра в верхней столешнице не расположена прямо над нижней, она смещена в сторону примерно на дюйм. В нашем случае не на дюйм, а на десяток ярдов. При этом точка выхода в нижнем мире меняется относительно самого мира, но остаётся привязана к точке входа в нашем мире.

— Как это? — не понял Бутч. — Здесь движется, а там привязана?

— Не знаю, — Джей поморщился, неприятно было признаваться племяннику, что часть вселенской мудрости ему пока недоступна. — Но только это факт, подтверждённый эмпирически.

— Эмпи… как?

— Ничего, — снисходительно улыбнулся дядя, — вернёшься домой, засядешь за книги. Образование твоё пока сильно хромает. Смотри сюда, — он снова взял блокнот и провёл в нём две линии, параллельных друг другу, и имеющих небольшой разрыв. — Когда мы прыгаем, то летим не вертикально, а наискосок. Отсюда вот сюда. А потом притяжение меняется, но не на противоположное, а под углом, то есть, тянет не вниз, а немного в сторону. Потому мы и падаем вот сюда.

— И как ты себе представляешь это на машине?