Бифронс подхватил меня на руки, и я почувствовала, как он дрожит…Ощущение всепоглощающего счастья и безумного восторга охватило меня, и я прошептала, еле размыкая слипшиеся губы:

— Почему так долго?…

Бифронс весь напрягся, и его мускулы стали почти стальными.

— Я чуть не умер… от страха за тебя…

* * * Бифронс ощущал эту странную дрожь, охватившую его тело, и не понимал, что с ним происходит. Этот страх, волнение, желание убивать, нежность… нежность? Адский коктейль.

Он понимал, что причинил зло этой девушке, он был виноват в том, что с ней случилось, и демон уже знал, что должен вернуть Арину в ее мир и забыть о ней. Навсегда. Слишком много чувств. Слишком много боли.

Она так нежно прижималась к нему, он ощущал, как доверчиво бьется ее сердце, и пылал, как адский горизонт, но изменить свое решение он не мог. Сердце Бифронса истекало кровью при виде ее ран, и он был готов растерзать кого угодно, если бы не Люцифер.

— Мне нужна его кровь… — прошептала Арина, и Бифронс нагнулся к ее губам.

— Что?

— Мне нужна кровь этого, — девушка кивнула на Леонарда и потеряла сознание.

— Я понял, — зарычал Бифронс и, осторожно передав девушку ошарашенному Люцу, подошел к демону.

Леонард уже встал и исподлобья смотрел на приближающегося Бифронса.

— Я не понимаю, что происходит! Ты хотел цветок — я занимаюсь этим. Что не так?! Люцифер, объясни мне…

— Я??? — дьявол покосился на Арину. — Ты притащил мне в дом растение из трупа! Ты понимаешь, что я сделаю с тобой?!

— Это не труп! — Леонард принялся отступать от Бифронса, пока не уперся в стену.

— Может, я и хотел цветок, но разве я просил тебя пробираться в мой дом и похищать то, что принадлежит мне?! — прошипел демон, доставая из-за пояса кривой нож.

— Меня попросил Урфур!

— Силы Ада! — воскликнул Люц и снова покосился на девушку, которую держал на руках. — Этот безглазый коновал и сюда приложил свою руку!!!

Леонард понял, что вряд ли ему удастся уйти безнаказанным, и обратился к дьяволу, не спуская глаз с Бифронса.

— Мой господин, я всего лишь покалечил смертную. С каких пор это считается преступлением в Аду???

— М-м-м, — дьявол покосился на Бифронса и подкатил свои прекрасные глаза. — Фрони, ты мне дорого обходишься! Что, по-твоему, я должен ему сказать?

Люцифер нахмурился, прикусил губу, а потом важно заявил:

— Чтобы ты не совершил, я прощаю тебя, а за то, что приволок ко мне в дом этот цветок, караешься кровью.

Леонард изумленно смотрел на него, не понимая, что вообще происходит, и за что его простили.

— Фрони, бери ты уже эту кровь, и пойдем отсюда! Ну, честное слово, как в дешевых пьесах!!!

Покидая замок Леонарда, Бифронс даже не обернулся на яростно стонущего демона, которому он с удовольствием проткнул шею, и набрал крови в серебряный кубок. Люцифер передал ему Арину, и Бифронс с беспокойством отметил, что девушка так и не пришла в сознание.

— Ей нужен врач, — Люц вскочил на лошадь и брезгливо скривился, глядя на кубок с кровью. — Держи эту гадость подальше от меня. Меня мутит.

— Кроме Урфура в Аду сейчас нет врача, — Бифронс пронзительно посмотрел на Люца. — Исцели. Ты можешь.

— Я? — Люц поерзал в седле. — Мне тяжело этим заниматься, ты же знаешь Фрони! Я все-таки не ангел уже, и не Господь Бог. Хотя это и обидно, конечно.

— Люц, я прошу тебя.

— Ладно. Ладно!!! — дьявол слез с лошади и, отшатнувшись от кубка с кровью, положил руки на голову Арины. — Кстати, а зачем эта гадость?

— Я не знаю, девушка попросила.

— Ну, это я слышал. Какая кровожадная, — Люц отдернул от девушки руки и скривился. — Как же я не люблю это делать!!!

— Ну что? — Бифронс внимательно посмотрел в бледное, окровавленное лицо Арины. — Она не приходит в сознание.

— Придет. Организм восстанавливается, — дьявол снова взобрался на лошадь и натянул поводья. — Сегодня я буду пить, а завтра похороню Сусанну.

Он пришпорил коня и умчался в темный лес, оставив демона наедине со своим счастьем или горем…

* * * Я словно плыла по небу на невесомом облачке. Мне было легко и хорошо, как в детстве. Но когда в мое блаженное состояние стали прорываться воспоминания, я испуганно вскрикнула и открыла глаза, ожидая, что сейчас окунусь в ужасную боль своего истерзанного тела. Но нет, мне все также было легко и приятно.

Я ощупала себя руками — никаких неприятных ощущений. Я огляделась и закусила губу: Бифронс лежал у меня в ногах, закинув руки за голову, и спал словно младенец…